Попечение о храме и его благолепии

Православный христианский храм есть не только дом об­щественной молитвы (Лк. 19,45), но и место особенного при­сутствия Самого Бога, а также место совершения тайн Божиих (1 Кор. 9,20,22 и след.), в которых верующие имеют духовное общение между собою (10,16-17), теснейшим образом соединяются со Спасителем Иисусом Христом (Мф. 18,20; Ин. 6,56) и в общении с Церковью Небесною, представляют Церковь, види­мую на земле. От этого и самый храм получает название дома Божия и Церкви (1 Кор. 14,23,28,33). Такое высокое значение храма Божия возлагает на настоятеля его непременную обязан­ность особенно пещись о подобающем благолепии его, благоуст­ройстве и охране.

Храм, сообразно с высоким своим назначением, издавна выделялся из ряда всех жилищ человеческих и ещё древ­ним византийским законом запрещалось продавать, закладывать и облагать податями как храм, так и все церковные вещи. Пра­вилами Вселенских соборов запрещается обращать храм в обык­новенное жилище или светское судилище, заводить в нем тор­говлю предметами, не относящимися к богослужению, учинять пиршества и т.п. и даже совершать вечерю любви, бывшую в обычае у первенствующих христиан (Корф. 51, VI Всел., 74).

В церковь нельзя вносить ни мяса, ни молока, в алтарь же ничего, кроме вещества для евхаристии, свечей, масла и ладана (Апост. 3,VI Всел. 99). Епархиальные архиереи обязаны наблюдать, чтобы в храме небыли допускаемы неприличные и не­свойственные святости места — украшения, например: зеркала, и никакие изображения кроме священных. Запрещается поставлять в храме чьи бы то ни было портреты. В древности, при входе в самый храм, военноначальники слагали с себя оружие, свои во­инские знаки и оставляли свою стражу. Не дозволяется также входить в храм еретикам во время богослужения (Тим. Алекс.), жене, находящейся в очищении (св. Дионисий, правило 2), юродивым, на­ходящимся в кощунственных одеяниях, а равно вводить в храм животных, кроме крайней нужды (VI Всел. 83). В алтарь не до­зволяется входить мирянам (Лаод. 19, VI Всел. 69, Номок.66), особенно женщинам (Лаод. 44) и вообще никому, кроме священно­служителей.

Непозволительно также никому, кроме священнослу­жителей, приближаться к святому престолу и ходить между престолом и Горним местом и между престолом и Царскими вратами, а также стоять на солее за исключением тех случаев, когда мирянам, по обрядам Церкви, нужно подходить к святым тайнам или к святым иконам, ибо это, по словам Московского митрополита Филарета, «совершенно алтарь и путь Христов» (см. Письма его к А.Н.Му­равьеву, Киев, 1869, с.434). Сами священнослужители же долж­ны стоять в алтаре с особенным благоговением и страхом зная, что там, на престоле, таинственно присутствует Сам Бог.

Прикасаться к престолу и жертвеннику, а равно к освященным сосудам и другим священным принадлежностям престола и жертвенника не дозволяется никому, кроме священнослужителей (Учительные известия при Служебнике). При алтарных дверях должны быть замки (Ук, Свят. Син. 7.12.1830). Между клиросами, для отде­ления солеи, должна быть решетка (Инстр. благ. ц., Параг.1, Указания Священного Синода 2.X.1805).

Существенную и необходимую принад­лежность храма составляют иконы. Православная церковь не только ясно и положительно определила (на VII Вселенском Соборе) догматическую сущность и самую цель почитания икон, но вместе с тем проявляла свои заботы и о самом искусстве иконописания. Так, VI Вселенский Собор (82-е правило) запрещает изображать икону Спасителя под символическими знаками — в виде агнца, и вообще, определяя характер христианской православной живописи, не дозволяет употреблять изображения, «обаяющие зрение, растлевающие ум и производящие воспламенение не чистых удовольствий» (VI ВС, 100).

В Русской Православной Церкви всегда употреблялось так называемое византийское иконописание, для чего в XI веке преднамеренно выданы были из Царьграда в Киев греческие живописцы, передавшие свое искусство русским живописцам, между которыми известен преподобный Алипий, печерский монах (умер в начале ХП в.). Но так как этот стиль немного страдал у нас от неискусственной кисти и недостатка духовного образования наших живописцев, то на Стоглавом со­боре (1551 г.), имевшем в виду церковное благочиние, составлены были особого рода постановления относительно церковной живописи, которыми, между прочим, предписывалось: наблюдая за нравственною жизнью иконописцев, допускать к иконописания только людей опытных в этом искусстве и отличающихся добрым поведением, писать иконы с древних образцов, «от своего смышления и по своим догадкам Божества не описывать».

В том же духе относительно иконописания составлены были постановления: на Московском Соборе 1667 г., при царе Алексее Михайловиче, патриархе Иоакиме (1674) и императоре Петре I (31 августа 1722 г.). Действующие постановления также вполне согласны с древними постановлениями Православной Церкви отличительно иконописания. И теперь неуклонно следует писать книги, иконы в благоприличном виде, написанные же неискусно, а тем более в страшном и соблазнительном виде, нигде в продаже не допускать до употребления. Искусство в церковной живописи должно свидетельствовать духовное лицо.