В период середины 20-х - начала 30-х гг. ХХ века.

Окончательное становление Версальской системы международных отношений, относительное урегулирование ряда межгосударственных противоречий в лагере держав-победительниц в ходе обозначенных выше конференций, а также интеграция в послевоенный мировой порядок государств, в недрах которых произошли глубокие социально-экономические и социально-политические изменения (Россия, Турция), способствовало относительной стабилизации отношений на международной арене. Однако в самом основании Версальской системы международных отношений, ставшей плодом компромисса между великими державами, были заложены неразрешимые противоречия, связанные с борьбой за доминирование в Европе, а также с соперничеством индустриальных стран Запада по поводу передела сфер экономического и политического влияния в колониях и зависимых странах.

Система противоречий, сложившаяся на мировой арене в межвоенный период, включала в себя три основных категории межгосударственных противоречий:

Противоречия между Великобританией и Францией в отношении доминирования в Европе;

Противоречия между западноевропейскими державами с одной стороны и усилившимися в результате войны Соединенными Штатами Америки - с другой в отношении доминирования в мировых экономических и политических отношениях;

Противоречия между державами-победительницами и аутсайдерами Версальской системы - Германией и Советским государством, которые, к тому же предпринимали усилия для сближения, показателем чего явился Рапалльский договор 1922 г.

Данный комплекс противоречий сыграл фактически определяющую роль в развитии международных отношений в рассматриваемый период и наиболее ярко проявился в процессе создания системы международной безопасности, призванной обеспечить стабильность существующего миропорядка, а также при решении связанного с ней вопроса о германских репарационных платежах.

7.1 Репарационный вопрос в межвоенный период.

Одной из самых острых проблем международных отношений практически на всем протяжении периода между мировыми войнами стала проблема репараций. Справедливая сама по себе идея репараций - возмещение материального ущерба, причиненного агрессором, - была использована державами-победительницами, особенно Францией, для того, чтобы максимально ослабить Германию с экономической точки зрения, тем самым, сократив до минимума возможность восстановления ее военно-экономического потенциала, а также для того, чтобы удовлетворить общественное мнение внутри страны, рассматривавшего Германию в качестве главного виновника мировой войны и считавшего, что эта страна должна “заплатить за все”, компенсировав тем самым не только материальные и финансовые потери, понесенные во время войны, но и моральный ущерб. Предъявленные Германии репарационные требования примерно в 3 раза превышали фактический ущерб, причиненный войной державам победительницам.

Однако невозможность выполнения подобных претензий была очевидна практически с самого начала. Германская экономика, пострадавшая за время войны не меньше, чем экономика стран Антанты, была не в состоянии осуществить репарационные платежи в полном объеме. Несостоятельность репарационных постановлений Версальского договора была раскрыта, в частности, известным экономистом Дж. М. Кейнсом в книге “Экономические последствия Версальского мирного договора”.

Решение репарационного вопроса осложнялось саботажем со стороны деловых кругов Германии. Для подрыва платежеспособности они Использовали “бегство капиталов” за границу, форсированную инфляцию. 1 июля 1920 года Верховному совету Антанты был представлен меморандум 22 представителей крупного капитала Германии с требованием уменьшить репарационные обязательства в виду неплатежеспособности. В связи с этим, вопрос о репарационных платежах Германии был вынесен на целый ряд конференций.

На конференции в Спа (7-16 июля 1920 года), первой после окончания войны встрече держав Антанты с делегацией Германии, впервые проявилась готовность части государств-победительниц идти на уступки. Однако влияние Франции было еще достаточно сильно, чтобы дисциплинировать участников клуба победителей и убедить их придерживаться основных принципов, заложенных в рамках Версальского договора. В конце концов удалось договориться лишь о процентном соотношении выплат репараций союзникам. Франция получала 52%, а Англия - 22 % германских репараций.

Ко времени Лондонской конференции (21 февраля- 14 марта 1921г.) стран Антанты, Германии и Турции, Англия, стремясь заручиться поддержкой Франции на Ближнем Востоке, пошла на компромисс с Францией по репарационному вопросу и поддержала санкции Франции в отношении Германии за саботаж выплат. Французские войска оккупировали Дуйсбург, Рурорт и Дюссельдорф. Вместе с тем, 5 мая 1921 года Ллойд Джордж вручил германскому послу в Лондоне ультиматум союзников, определивший общую сумму репарационного долга в 132 млрд. золотых марок; ежегодные платежи на первых порах устанавливались в 3,5 млрд. золотых марок, первый взнос в 1 млрд. золотых марок назначался на 31 августа 1921 года.

Ревизия репарационных платежей нашла поддержку у руководства США, которое намеревалось использовать ее для создания на европейском континенте благоприятных для себя условий, а именно недопущение гегемонии одного или нескольких государств в Европе и проведения ими антиамериканской политики. Международный комитет банкиров под председательством Дж.П.Моргана (комитет Моргана) на заседании в Париже в июне 1922 года объявил о согласии предоставить Германии заем после уменьшения “до разумных размеров” ее репарационных обязательств. 7 октября последовало заявление Белого дома о том, что правительство Гардинга желает участвовать в восстановлении Европы.

Между тем решение репарационного вопроса зашло в тупик. Правительство Вирта начало отход от политики выполнения условий Версальского мира. В конце августа 1922 года репарационная комиссия предоставила Германии мораторий до 15 декабря 1922 года, а в октябре 1922 года последняя была освобождена от платежей наличными до 10 июля 1923 года. Уходя в отставку, правительство Вирта направило в репарационную комиссию ноту о неплатежеспособности Германии, в которой просила моратория на 3-4 года и предоставление Германии займа.

Попыткой выйти из этой ситуации стала оккупация Рура французскими и бельгийскими войсками, предпринятая в январе 1923 года, под предлогом санкций за невыполнение Германией своих репарационных обязательств. Правительство Куно ответило политикой “пассивного сопротивления”, отзывом своих представителей из Франции и Бельгии и прекращением репарационных поставок в эти страны.

Рурский конфликт обернулся для Франции усилением противодействия ее европейской политике со стороны Англии и США, окончанием англо-французской Антанты, крахом притязаний на европейскую гегемонию в Европе. Вынужденный компромисс был зафиксирован 23 ноября 1923 года соглашением шахтовладельцев Рура с франко-бельгийской комиссией (МИКУМ) о возобновлении германских поставок угля и прекращения оккупации Рура.

Новый премьер-министр Франции Э.Эррио, безотлагательно приступил к подготовке конференции по репарационному вопросу. Франция по прежнему говорила о защите своих договорных прав и сохранении оккупации Рура, пока не будет учреждена предусмотренная экспертами организация по наблюдению и контролю с действенными гарантами. 21-22 июня состоялся обмен мнениями между Эррио и Макдональдом, на которой политика стран-победительниц по отношению к Германии увязывалась с политикой Германии. Это привело к тому, что Германия отказалась участвовать в конференции, пока оккупация Рура не будет окончательно снята.

Тем временем в Лондон и Париж отправился госсекретарь США Юз, чтобы подготовить конференцию и преодолеть оставшиеся разногласия. Что ему и удалось сделать, оказав сильнейшее давление на французское руководство.

16 июля 1924 года открылась Лондонская конференция, которая должна была утвердить новый репарационный план. В центре внимания был, безусловно, вопрос о снятии оккупации Рура. В результате длительных переговоров с помощью американского посла Келлога удалось прийти к единому мнению об эвакуации Рурской области через год.

Другим важнейшим вопросом было утверждение нового репарационного плана, разработанного комитетом экспертов во главе представителем американских финансовых кругов, чикагским банкиром Ч.Дауэсом и вошедший в историю под названием “плана Дауэса”. 10 октября 1924 года была достигнута договоренность между банками стран - участниц лондонских соглашений о кредите Германии в суме 800 млн. золотых марок.

Одним из важнейших политических аспектов “плана Дауэса”, оказавшего огромное влияние на последующее развитие международных отношений, была его трансформация из орудия французской политики силы в мощный рычаг влияния на Германию со стороны, прежде всего, США.

“План Дауэса” предусматривал огромные валютные вливания в немецкую экономику, позволившие не только стабилизировать, но и увеличить промышленную мощь. Он привел также к известному урегулированию репарационного вопроса, зафиксировав точные суммы ежегодных платежей, более приемлемые по сравнению с установленными ранее. План содержал серьезные ограничения германского суверенитета, устанавливая контроль за рядов важнейших сторон экономической жизни страны. Вместе с тем “план Дауэса” серьезно укреплял не только экономическое, но и внешнеполитическое положение Веймарской республики, что подтвердили в дальнейшем соглашения в Локарно. 29 августа 1924 рейхстаг ратифицировал “план Дауэса”.

16 сентября 1928 года в Женеве состоялась очередная конференция стран-победительниц и Германии. Несмотря на требования Германии освободить Рейнскую зону, А.Бриан подчеркивал не только связь между вопросом об эвакуации и урегулированием репарационных платежей, но и выдвинул идею о проведении инспекции в демилитаризованной зоне. Найденный компромисс нашел свое выражение в коммюнике конференции, в котором стороны соглашались начать официальные переговоры об эвакуации войск из рейнской зоны, создать комитет финансовых экспертов для выработки окончательного и полного соглашения по репарационной проблеме.

В феврале 1929 года в Париже началась работа комитета финансовых экспертов, в который вошли представители Англии, Франции, Германии, Италии, Бельгии и США во главе с американским финансистом Юнгом. В отличие от комитета Дауэса в новом комитете вместе заседали эксперты - кредиторы Германии и немецкие эксперты. На первом заседании Шахт заявил, что Германия не имеет возможности ежегодно выплачивать 2,5 млрд. золотых марок репараций. Он настаивал на снижении суммы и изменение сроков репарационных выплат.

Представитель Франции выступил с резким протестом и потребовал, чтобы Германия выплачивала ежегодно репарации в сумме, позволяющей Франции уплачивать ее долги Англии и США и покрывать расходы на восстановление хозяйства. Лишь к июню 1929 года эксперты достигли договоренности и вынесли рекомендацию заменить план Дауэса новым соглашением, получившим название “план Юнга”.

Представленный план предусматривал снижение ежегодных репарационных выплат до 2 млрд. марок, которые должны выплачиваться в течение 37 лет, а в течение следующих 22 лет Германия должна будет вносить суммы, равные тем платежам, которые ее кредиторы должны будут платить в эти годы для погашения своих долгов. Ежегодные взносы по репарациям разбивались на две доли: безусловную, которая не подлежала отсрочке (из них 500 млн. марок выплачивалась Франции), и условную, которая в случае экономических затруднений Германии могли быть отсрочены на срок до 2 лет. Новый план точно фиксировал сроки и общую сумму репараций, восстанавливал финансовую самостоятельность Германии, ликвидировал контрольные органы союзных держав.

Одно из основных противоречий репарационной проблемы состояло в том, что репарационные платежи должны были осуществляться в условиях существования серьезных барьеров на пути германского экспорта. При этом, державы-победительницы желали получить с Германии как можно большую часть репараций в валюте. Однако это было возможно только за счет увеличения сбыта германских товаров на мировом рынке, что в свою очередь усиливало конкуренцию между Германией и странами, получающими репарации.

На конференции в Гааге, открывшейся 6 августа 1929 года, с участием 12 государств развернулся настоящий конфликт не столько по вопросу о размере репараций и эвакуации войск из Рейнской зоны, сколько между кредиторами Германии по вопросу о распределении репараций. В роли главных оппонентов выступили министр финансов Англии Ф.Сноуден, с одной стороны, и министры других держав во главе с французским министром Шероном - с другой. Сноуден требовал пересмотра плана Юнга, так как он предусматривал сокращения доли Англии в общей сумме ежегодных репарационных взносов. В результате обещаний и компромиссов, как с той, так и с другой стороны, 31 августа был подписан протокол, согласно которому участвующие в конференции державы приняли в принципе план Юнга.

С 3 по 20 января 1930 года проходила вторая сессия Гаагской конференции, на работу которой большое влияние оказал начавшийся мировой кризис. На ней почти без поправок и окончательно был принят план Юнга. В целом Гаагская конференция оказалась весьма успешной для Германии, так как принятие плана Юнга открывало перед Германией новые возможности борьбы за полную отмену ограничений, накладываемых на нее Версальской системой.

9 мая в Париже состоялась ратификация соглашения по плану Юнга всеми державами, а 17 мая он вступил в действие. Однако уже вскоре после подписания, в связи с ухудшением финансового положения, Германия выдвинула новые требования. 6 июня 1931 года германское правительство выступило с заявлением, где говорилось о необходимости освобождения Германии от выплаты репараций.

Оказание незамедлительной помощи Германии взяли на себя Соединенные Штаты Америки. Гувер опубликовал декларацию о готовности предоставить мораторий должникам США по межсоюзным военным долгам на 1931-32 годы.

Англия предложила повести в январе 1932 года в Лозанне конференцию по репарационной проблеме. В силу ряда причин ее проведение дважды откладывалось. Не последнюю роль в этом сыграла Германия. Тем не менее конференция начала работу 16 июня 1932 года и уже в ее ходе было зафиксировано знаменательное изменение позиции Британии по репарационному вопросу. Англии заявила о своей готовности принять участие в общем аннулировании репараций, правда при условии, что все другие заинтересованные правительства поступят также. Франция настаивала на возможности сокращения репараций, но о полной их отмене, по мнению французской стороны, не могло быть и речи. Кроме того, решение о сокращении репарационных выплат тесно увязывалось с возможными политическими уступками.

Переговоры между державами-победительницами и Германией по вопросам репараций сконцентрировались по трем основным направлениям. Державы-кредиторы, в особенности Франция, подчеркивали зависимость нового репарационного соглашения от уступок, которых они смогут добиться от США по собственным финансовым обязательствам (межсоюзническим военным долгам), и настаивали на включении соответствующей оговорки в текст будущего соглашения. Вторым спорным вопросом был вопрос о форме будущих репарационных платежей. Германия предлагала денежные взносы наличными, без гарантийных обязательств, государства-кредиторы настаивали на выпуске бон, гарантированных определенными категориями германских доходов. В-третьих, спор шел в отношении суммы заключительного платежа. Франция сначала требовала 8 млрд. марок, затем снизила сумму до 6 млрд. марок. Германия же предлагала 2 млрд. марок и одновременно требовала аннулирования статьи 231 Версальского договора, возлагавшей на Германию ответственность за развязывание войны и являющейся правовой основой репараций.

9 июля 1932 года был подписан “Заключительный акт” Лозаннской конференции. Соглашение с Германией устанавливало следующее: Германия вносит в Банк международных расчетов 5%-ные облигации на сумму 3 млрд. марок, которые будут погашаться в течение 37 лет. Облигации должны быть пущены в обращение не ранее чем через 3 года (на этот срок Германии предоставлялся мораторий). Данное соглашение полностью заменяло предыдущие обязательства Германии по плану Юнга.