Реферат Курсовая Конспект
ЯЗЫК И РЕБЕНОК. ЛИНГВИСТИКА ДЕТСКОЙ РЕЧИ - раздел Лингвистика, Учебное Пособие Для Вузов С.н. Цейтлин Я...
|
УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ ДЛЯ ВУЗОВ
С.Н. ЦЕЙТЛИН
ЯЗЫК И РЕБЕНОК
ЛИНГВИСТИКА ДЕТСКОЙ РЕЧИ
Рекомендовано Учебно-методическим объединением
высших учебных заведений Российской Федерации
по педагогическому образованию Министерства образования
Российской Федерации в качестве учебного пособия
для студентов высших учебных заведений
ББК 81я73 Ц32
ОГЛАВЛЕНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ..................................................................................................................5
ЛИНГВИСТИКА ДЕТСКОЙ РЕЧИ..............................................................7
ЯЗЫКОВЫЕ ПРАВИЛА И ИХ УСВОЕНИЕ ДЕТЬМИ......................9
ДЕТСКИЙ ЛЕПЕТ...............................................................................................15
ЯЗЫК ЖЕСТОВ...................................................................................................21
КАК МАТЬ ГОВОРИТ СО СВОИМ РЕБЕНКОМ................................24
ИМИТАЦИЯ И ЕЕ РОЛЬ В УСВОЕНИИ ЯЗЫКА.............................35
РАЗНЫЕ ПУТИ ОСВОЕНИЯ ЯЗЫКА.....................................................42
НАЧАЛЬНЫЙ ДЕТСКИЙ ЛЕКСИКОН..................................................48
ОВЛАДЕНИЕ ЗВУКОВОЙ ОСНОВОЙ РЕЧИ.....................................66
УСВОЕНИЕ МОРФОЛОГИИ.......................................................................82
УСВОЕНИЕ КАТЕГОРИИ ЧИСЛА............................................................92
ОВЛАДЕНИЕ ПАДЕЖАМИ...........................................................................98
СКЛОНЕНИЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ................................................104
УСВОЕНИЕ КАТЕГОРИИ РОДА.............................................................115
ПРИЛАГАТЕЛЬНЫЕ В РЕЧИ РЕБЕНКА............................................122
УСВОЕНИЕ КАТЕГОРИИ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ.........................132
ОБРАЗОВАНИЕ ГЛАГОЛЬНЫХ ФОРМ.............................................138
УСВОЕНИЕ ГЛАГОЛЬНОГО ВИДА......................................................148
УСВОЕНИЕ ВОЗВРАТНЫХ ГЛАГОЛОВ............................................152
УСВОЕНИЕ КАУЗАТИВНЫХ ОТНОШЕНИЙ................................156
О «ЛЕПЫХ НЕЛЕПИЦАХ».........................................................................159
ВИДЫ ИННОВАЦИЙ....................................................................................164
КОНСТРУИРОВАНИЕ НОВЫХ СЛОВ...............................................167
«ДЕТСКАЯ ЭТИМОЛОГИЯ».....................................................................178
РАСШИРЕНИЕ И СУЖЕНИЕ ЗНАЧЕНИЙ СЛОВ........................184
СЛОВЕСНЫЕ ЗАМЕНЫ..............................................................................188
1*
ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ПРОИЗВОДНЫХ СЛОВ...................................192
УСВОЕНИЕ ПЕРЕНОСНЫХ ЗНАЧЕНИЙ СЛОВ..........................198
ОВЛАДЕНИЕ ФРАЗЕОЛОГИЕЙ.............................................................203
ОВЛАДЕНИЕ СИНТАКСИЧЕСКИМИ КОНСТРУКЦИЯМИ.... 209
МАЛЕНЬКИЕ ЛИНГВИСТЫ.....................................................................220
ПЕРЕКОНСТРУИРОВАНИЕ ТЕКСТОВ.............................................227
УСВОЕНИЕ ГРАМОТЫ................................................................................231
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.................................................................................................233
ЛИТЕРАТУРА... ...235
Памяти Корнея Ивановича Чуковского
ПРЕДИСЛОВИЕ
Книга посвящена светлой памяти К.И.Чуковского. В свое время именно ему удалось привлечь внимание многих к этому удивительному феномену, каким является речь ребенка. Он многое увидел в ней с необычайной прозорливостью и сумел рассказать об этом простыми и мудрыми словами. Ему удалось вовлечь сотни людей в увлекательнейшее занятие — коллекционирование детских высказываний. Каждое из изданий «От двух до пяти» вмещало в себя все новый и новый материал, присылаемый ему мамами и папами, дедушками и бабушками малышей.
Многие благодаря ему научились лучше слышать своих детей. Лишь небольшую часть присылаемого мог он поместить в своей книге. Мне довелось работать в его архиве, который хранится в настоящее время в Российской государственной библиотеке им. В.И.Ленина. Кое-какой материал, не опубликованный по тем или иным причинам К.И.Чуковским, можно найти в этой книге. Так что пусть не удивляется тот, кто обнаружит в ней какое-нибудь из детских своих изречений, которое было в свое время послано его родителями К.И.Чуковскому.
И собственная моя коллекциям, собираемая в течение 30 с лишним лет, вмещает уже многие тысячи фактов. При этом это все равно лишь ничтожная часть всего, что изобретено детьми. Говоря так, я имею в виду прежде всего детские инновации («детские речения», как их называл К.И.Чуковский, которые оказываются, по его словам, «порою даже правильнее наших»). Имеет огромную теоретическую и практическую ценность ежедневно фиксируемая и отражающая рост и развитие ребенка обычная речь — вне зависимости от того, есть в ней смешные несуразности или нет.
Именно о том, как ребенок входит в свой родной язык, какие трудности ждут его на этом пути, — книга, предлагаемая вашему вниманию.
Курс детской речи читается в ряде учебных заведений, а учебника до сих пор нет. Знание особенностей речи ребенка нужно не только лингвисту, но и психологу, педагогу, логопеду. Как определить, имеются или нет отклонения в речевом развитии ребенка, если не знаешь, каким считается нормальное речевое развитие на каждом возрастном этапе? Как правильно совершенствовать речь детей? Об этом и расскажет книга.
Несколько слов о структуре пособия. Оно подразделяется на главы в соответствии с обсуждаемыми лингвистическими проблемами. Главы различны по объему и числу фактов, привлекаемых для анализа. Все примеры, приведенные в книге, извлечены из документальных записей спонтанной Детской речи. Большая часть этого материала представляет извлечения из собственной коллекции автора, некоторая часть (около 7—8 %) из архива К.И.Чуковского.
Хотелось бы выразить благодарность всем, кто так или иначе способствовал выходу в свет этой книги.
Это студенты разных поколений, которые учились на факультетах русского языка и литературы, дефектологическом, факультете дошкольного воспитания РГПУ им.А.И.Герцена и проявляли живой интерес к лингвистике детской речи. Особая благодарность тем, кто вел наблюдения за речью своего ребенка или других детей и делился со мной этими наблюдениями. Некоторые из них были членами кружка детской речи, другие работали в спецсеминарах, писали курсовые или дипломные работы. Вот их имена: М.И.Абабко-ва, Н.А.Вернадская, Е.Воловельская, А.Дубинина-Подобед, Е.Машковцева, С.Алексеева, Т.Богина, М.Земляная, М.Коршунова, Т.В.Пранова, О.Войкова, Е.Семенова, К.А.Плюхина, Н.В.Савостеенко, Т.А.Фильченкова, М.Багдасарян, Е.Петрунина.
Благодарю читателей журналов «Наука и жизнь», «Русская речь», «Русский язык в школе», «Семья и школа», которые откликнулись на мои первые публикации по детской речи и прислали свои записи.
Благодарю своих коллег-лингвистов, поделившихся со мной наблюдениями за речью своих детей.
Только коллективными усилиями можно добиться успехов в таком трудном деле, каким является изучение речи ребенка.
Особая благодарность — сотрудникам Управления дошкольного воспитания Министерства образования России, которые инициировали эту работу и поддерживали на всех ее стадиях, а также г-ну Джорджу Соросу, финансовая поддержка которого способствовала работе над первым вариантом этой книги. Этот вариант книги («Язык и ребенок») был написан в 1995 г., но из-за ряда причин не был в то время издан.
Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. — Л., 1974. — С. 25. ** Слобин Д. Когнитивные предпосылки развития грамматики // Психолингвистика. — М., 1984. — С.190—191.
языке, но также и о том, что действительно говорится и говорилось, т е о традиционной реализации. Система заучивается гораздо рань-ше чем норма: прежде чем узнать традиционные реализации для каждого частного случая, ребенок узнает систему «возможностей», чем объясняются его частые «системные» образования, противоречащие норме и постоянно исправляемые взрослыми»*. Эти системные или, что фактически одно и то же, сконструированные по общим (без учета частных) правилам образования и составляют главный корпус детских речевых инноваций, о которых мы будем много говорить в нашей книге. Если в нашем взрослом языке речевой факт порождается следующим образом: система-шорма-^речь, то у детей его порождение происходит более простым способом: систе-ма__>речь. Поэтому анализ детских инноваций помогает пролить свет на разного рода сложные отношения между системой и нормой в современном языке и имеет большое значение для теоретической лингвистики.
Возможности системы, не использованные языковой традицией, обусловливают существование на уровне языковой нормы так называемых пустых клеток (лакун), о которых подробнее мы расскажем дальше.
Говоря о триаде «система — норма — речь», мы несколько упрощаем реальное положение дел. На самом деле многоуровневым строением характеризуется как система, так и норма языка. Внутри системы можно выделить ядро, представляющее собой совокупность самых общих, отвлеченных от конкретных репрезентаций языковых правил, и периферию, которая отражает реализацию и одновременно частичное ограничение действия данных правил (совокупность правил меньшей степени обобщенности). Норма также неоднородна: в ней есть более типичное, регулярное, располагающееся на границе с системой, и уникальное, единичное, то, что Сос-сюр образно назвал «лингвистической пылью». Так что реальный путь порождения языковой единицы еще более сложен, чем мы показали выше: ядро системы— ^периферия системы— шограничный с системой участок языковой нормы-^речь.
Между пограничными уровнями располагаются так называемые фильтры, ограничивающие действие модели на более низком уровне.
Фильтры могут быть фонетическими (например, запрет на образование форм деепричастий от глаголов с односложными основами типа мять, жать или невозможность образования кратких форм от прилагательных с основами на мягкие согласные типа синий), фор-
Оля К.
0-И. А-А — ответ на вопрос: «Как собачка лает?». НА, ДА -
Игрушки ляля — кукла мячик
5. Еда
ам-ам ням-ням — есть
Пить
Каша
Суп
Чай
Молоко
6. Сон бай-бай, а-а — спать
7. Движение, прогулка топ-топ — ходить
тпруа — гулять
8. Одежда, обувь платье
Тапки
Ботинки
Штаны
Пуговица
Дырка
Шапка
9. Падение чего-нибудь бах бам па упа — упасть
10. Исчезновение чего-нибудь
Тю-тю
11. Место
Там
12. Оценки большой маленький хороший плохой грязный красивый горячий
13.Транспорт би-би — машина автобус троллейбус трамвай
15. Предметы в доме — часы
- телефон сося - соска
16. Естественные потребности
пись-пись а-а
17. Состояния бо-бо — больно
18. Некоторые действия и намерения
Дай, на
Еще
тук-тук — стучать
19. Согласие
да (с утвердительным кивком), нет, неа — отрицание
20. Этикетные фразы здравствуй
Пока — до свиданья, пока спасибо
21. Нельзя, осуждение за проступок
Трехсложные слова
Без слоговой элизии Со слоговой элизией
БАБУ Б А — бабушка ДЕВА— девочка
Е склонение 2-е склонение
Женский род Мужской род
мама мальчик
кукла дом
^зеркала (Какая * яблок
ЗЕРКАЛА большая^) (Самый красный ЯБЛОК
будет мой!)
"оолезня {л про такую болезню и не слышала)
Соотношение между родом и одушевленностью
Одушевленные Неодушевленные
5* 131
Естественно, что и в этой области устраняется супплетивизм Поэтому широко распространены окказиональные формы от л^ роший и плохой - ХОРОШЕЕ, ПЛОХЕЕ. Супплетивизм наблюда* ется и в английском языке, поэтому англоговорящие дети так^се стремятся преобразовать формы компаратива, восстанавливая единство основы (ср. §оос1 — ЪеИег в речи англоговорящих взрослых и СООВ - СООВЕК в речи детей).
Анализ детских окказиональных компаративов позволяет разграничить три разных, хотя и имеющих точки соприкосновения, явления: производство формы, воспроизведение формы и модификацию ее. Если в нормативном языке форма образована продуктивным способом и не содержит аномалий, мы, как правило, лишены возможности разграничить производство и воспроизведение ребенком формы. Если ребенок продолжил фразу: «Я сильный, ты, папа, еще... СИЛЬНЕЕ», — то неизвестно, повторил ли он слышанную раньше от взрослых форму или создал ее самостоятельно. Производство (самостоятельное конструирование) формы можно регистрировать тогда, когда нормативная форма содержит какую-нибудь аномалию, и детская форма оказывается правильнее (т. е. более отвечающей требованиям системы языка), чем нормативная. И, наконец, есть варианты промежуточного характера. Бывает, что форма, содержащая какую-нибудь аномалию, отчасти воспроизводится (с сохранением аномалии), отчасти модифицируется (с устранением другой имеющейся аномалии). Так, в речи детей встречаются не только формы ХОРОШЕЕ, ПЛОХЕЕ, но и ХУЖЕЕ, ЛУЧШЕЕ. Нетрудно в них узнать преобразованные лучше или хуже, но они перестроены ребенком: непродуктивный суффикс -1? заменен продуктивным -ЕЕ, сама же основа осталась без изменений. Модификацию нормативной формы можно видеть и в словах ГЛУБЖЕЕ, ТОНЬШЕЙ, которые не были созданы непосредственно от прилагательных глубокий и тонкий по регулярному правилу, но представляют собой результат модификации аномальных форм глубже и тоньше.
Карандаш. — Карандаш ломается), открываться (Я открываю дверь. — Дверь открывается). Распространены глаголы, обозначающие действие, направленное на многие (любые) объекты: С(ь бака кусается (кусает всех, любого), крапива жжется и т. п.
Нужно упомянуть и о глаголах пассивно-качественных. Они передают свойства предметов, заключающиеся в том, что эти предметы подвергаются каким-либо действиям: чашки бьются, т. е. их можно разбить. В некотором смысле эти глаголы противоположны глаголам предшествующего типа. В одном случае подлежащее представляет собой объект направленного на него действия, а в другом -это субъект, а объектом действия может стать любое лицо или любой предмет. Приведенный перечень семантических разрядов возвратных глаголов, образованных с помощью постфикса -СЯ, не является исчерпывающим — перечислены лишь основные типы.
Каждая из названных словообразовательных моделей может быть использована ребенком и в прямом, и в обратном направлении, т. е. возможно образование новых глаголов как прибавлением, так и отбрасыванием -СЯ.
Вот собственно-возвратные глаголы, где -СЯинтерпретировано как себя: «НУ, ПОСОСИСЬ, ПОСОСИСЬ», - говорит пятилетняя девочка щенку, который сосет ушибленную лапу. «Вот возьму в себя СТРЕЛЬНУ И УБЬЮСЫ» — угроза, обращенная к обидевшим ребенка взрослым. «После гибели Констанции он хотел УБИТЬСЯ» -изложение содержания фильма «Три мушкетера». «Чуть я сегодня не ПОРУБИЛСЯ», — рассказ мальчика о том, как он устроил аварию (подставил свой велосипед под велосипед другого мальчика). «Ты что, моей щеткой ЧИСТИЛАСЬ!» — вопрос, обращенный к матери по поводу зубной щетки. Пятилетняя девочка берет лист бумаги и заявляет: «Буду РИСОВАТЬСЯ», т. е. буду рисовать свой портрет.
Число подобных зафиксированных примеров достаточно велико при учете того, что фактов аналогичного типа в языке взрослых немного. Это лишний раз свидетельствует о том, что ребенку необязательно иметь в своем распоряжении большой материал, чтобы сделать необходимое обобщение — гораздо важнее ясность и логичность семантических и формальных отношений между языковыми единицами.
Взаимно-возвратных глаголов в речи детей немного, поскольку невелико и число обозначенных ими ситуаций, однако при необхо димости обозначить такую ситуацию ребенок, не задумываясь, оо-разует нужный ему постфиксальный глагол. Пятилетний мальчик на улице, к удивлению бабушки, вежливо поздоровался с незнакомой ей женщиной и спустя некоторое время объяснил: «Мы с эгпоУ тетей еще ПОМНИМСЯ» (помним друг друга}.Оказалось, что дяа
Г0да назад она была воспитательницей в детском саду, куда он ходил. Отец, вернувшийся из командировки, слышит от сына: «Я тебя так давно не видел! Давай ПОСМОТРИМСЯ!» - т. е. посмотрим друг па друга. По поводу непонятного поведения соседей высказывается следующее недоуменное замечание: «Вчера еще ОРАЛИСЬ, а сегодня уже смеются!» Такая же модель используется и наоборот -- путем отбрасывания постфикса: «Меня Лариска ДЕ-РЕТ», т. е. бьет. Любопытно, что при этом восстанавливается утраченное глаголом значение («драть как Сидорову козу»).
Наиболее часто дети образуют глаголы декаузативной семантики с общим значением «подвергнуться действию, которое обозначено производящим глаголом». Производящий глагол без -СЯи образованный от него постфиксальный глагол составляют так называемую каузативную оппозицию: ломать — ломаться. Наряду с оппозициями, созданными с помощью -СЯ, существуют и другие, супплетивные (разнокоренные): жечь — гореть, кормить — есть] релятивные: смешить — смеяться, поить — пить. Последние оппозиции представляют собой пары слов, которые исторически были однокоренными, но в настоящее время характеризуются нестандартными фонетическими различиями*.
В речи детей наблюдается строгая закономерность: все оппозиции ребенок сводит к одной, создаваемой с помощью постфикса -СЯ (в указанной монографии она именуется деривационной): «Не смеши меня, все равно не РАССМЕШУСЬ!» (рассмешить —рассмеяться- коррелятивная оппозиция); «Ой, ложка УРОНИЛАСЫ» (уронить— упасть— супплетивная оппозиция); «Все кричали, и я РАЗ-БУДИЛСЯ» (разбудить — проснуться— супплетивная оппозиция); «Тут пулемет как ЗААВТОМАТИТ, и все фашисты УБИЛИСЬ» (убить— погибнуть — супплетивная оппозиция). Особенно часто встречаются глаголы РАЗБУДИТЬСЯ, ПОГАСИТЬСЯ (вместо погаснуть), ВЫСУШИТЬСЯ (вместо высохнуть).
Образованный ребенком глагол оказывается вариантом существующего в нашем взрослом языке слова. Однако часто бывает и так, что глагола нужной семантики в нашем языке вообще нет, тог-Да детское словотворчество оказывается в некотором роде вынужденное: «У меня рукав нечаянно ОБЛИЛСЯ1» В этих случаях заполняются абсолютные лакуны.
На ту же модель дети ориентируются и в многочисленных слу-чаях обратного словообразования, когда они отбрасывают -СЯ от существующего в нормативном языке глагола, реконструируя ис-
Я играл на гармони.
Вагон находился в депо.
Носок становится дырявым.
Он все забывает.
Я засунула конфету за щеку.
Ты меня замучил, торопя.
Пень стал трухлявый.
Он порезался маленьким
Кусочком стекла.
Птица криком созвала
Птенцов.
Буду рисовать сам себя.
Подожди, я в зеркало
Абажур
Автомобиль
Автобус
Аничков мост
Аптека
баллон (газовый)
Бездельник
Бинокль
Бормашина
Брусника
Будильник
Бык
Вагон
Вазелин
Валерьянка
Ватрушка
Верблюд
Вентилятор
Вертолет
Весло
винительный (падеж)
вкладыш (картинка под
фантиком жевательной
резинки)
Вратарь
Вулкан
Вытрезвитель
Гладиолус
Гребешок
Грейпфрут
грузовая (машина)
диетическая (колбаса)
Дихлофос дракон
Дробь (барабанная) зажилить
Заочник зоопарк западня
Запонки
Капюшон
Ключицы
Коклюш
Комфорка (газовая) карябать (некрасиво писать) крыжовник кубинец
Кузов
Лакированные туфли
(белого цвета)
Лейкопластырь
Линейка
Лишай
Лопатка
Лосины
Лукоморье
Мазут
матерый (волк)
Мел
Метель
Молоток
Монтер
Мотыга
мятный (чай)
Набекрень
Ножницы
Огрызок
Одеколон
Одеяло
Одуванчик
Ожог
Оккупант
Операция
Опустить (письмо) осколок отсюда
Оттуда
Ошейник
Палач
газонка коряватъ кружовник
губинец (И правда, какие толстые у него ГУБЫ!) грузов, пузов молокированные туфли
клейкопластыръ длинейка плешай копатка
волосины, ослины, носины мухоморъе мазюк
монтерный (волк) бел
мутелъ (Вон как там МУТНО, ничего не видно.} колоток ремонтер копыга мятый (чай) накривенъ ногтицы, режницы отгрызок духолон, духон одевало
одушанчик, обдуванчик обжог
окопант (ОКОПАНТЫ все сидели в своих окопах.} ободрация
отпустить (письмо) отколок
иссюда (Возьми книжку ИССЮДА!} истуда нашейник
колач (Порадио говорят: «Гитлеровские палачи», а надо — КОЛА ЧИ, ведь они же убивают, колотят людей}
Палисадник
Паутина
Перчатка
Пиала
Пижама
Пищевод
Пластилин
плед (клетчатый)
Пограничник
Подлизываться
Подоить
Позавчера
Помада
помпон (на шапке)
Поперхнуться
Пощечина
Пререкаться
Прививка
Пролив
Пружина пылесос
Радиация
Радиола
Раскладушка
Резинка
Репчатый
Рубанок
Рычаг
Самокат
Санки
Сварливый
Слюни
Степлер
Таракан
тикать (о часах)
Толкучка
томатный (сок)
Торшер
Тротуар
Тубдиспансер
УВЧ
Угробить
Удельный (парк)
Укол
Фашист
Физкультура
Фисташки фотография
Хлорка хоккей хоккеист хрупкий
Частушка
Пломба
Сервировать
Инструкция
Фотограф
Пудинг
Шиповник
Лорнет
Гусыня букет
Глазированный утроба
Торба
Пюре
Амулет
клумба («Мне на зуб поставили
КЛУМБУ».)
консервировать
конструкция
автограф
пудель
подшипник
пинцет («Смотри, коза смотрит
В ПИНЦЕТ!»)
гусеница
буфет
газированный
трущоба («Он об этом знал еще
в материнской ТРУЩОБЕ».)
орбита
перо
омлет
Есть определенные закономерности, объясняющие вытеснение одного слова другим. Слова из «правого» списка, как правило, раньше входят в активный лексикон ребенка и чаще им используются в повседневной речи. Слова из «левого» списка еще не укоренились в сознании как следует.
Другой случаи — смешение однокоренных близкозвучащих слов. Близость звучания не является случайной: она объясняется наличием общего корня.
Примеры таких смешений:
Нужно было сказать:
Милостыня кожа
Колония
Осмотр
Ребенок сказал:
милость
кожура («Язагорел, уже КОЖУРА облезла».)
колонна («Его взяли и отправили в этуу где все преступники ... КОЛОННА».
просмотр («Мария Ефимовна сказала, что завтра будет ПРОСМОТР. Врачи придут».)
Подобные случаи не всегда легко отделить от словообразовательных и лексико-семантических инноваций, а также от модификаций по типу «детской этимологии». Если, например, ребенок
сказал: «Не пойду к КОЖАНОМУ врачу», то как нам решить, с чем ^ы имеем дело, — с употреблением слова кожаный в окказиональном значении, для чего есть соответствующие предпосылки, с самостоятельным образованием слова по модели серебро — серебряныйили же со смешением паронимов кожаный — кожный! Выбрать решение иногда затрудш!тельно. Но следует смириться с тем, что в нашей области есть задачи, допускающие несколько решений, а есть и вовсе нерешаемые.
Смешение антонимов.Замечено, что дети многих поколений смешивают одни и те же пары слов-антонимов: вчера и завтра, еще и у же: «ЯЕЩЕ большой, могу сам ложкой естъ» — кричит трехлетний мальчик, явно имея в виду, что он уже большой. Можно предложить двоякое объяснение причин этого явления.
Антонимы, как известно, совпадают по большинству компонентов лексического значения и различны лишь по одному из компонентов, противоположному по смыслу аналогичному компоненту другого слова (завтра — день, непосредственно следующий за днем, включающим момент речи, и вчера — день, непосредственно предшествующий дню, включающему момент речи). Именно различие слов предшествующий — следующий может оказаться еще неусвоенным, вследствие чего антонимы на какое-то время у ребенка совпадают но значению, становятся своего рода временными синонимами. Возможно также, что ассоциативная связь между ними в языковом сознании так сильна, что одно слово как бы выскакивает (при условии ослабления контроля со стороны говорящего) вместо другого. Выяснить реальную причину такого словоупотребления можно было бы, если бы удалось проверить функционирование антонимов в перцептивной речи (если и там они смешиваются, значит, справедливо первое из предположений о механизме данного явления).
Смешение слов одной тематической группы.При этом обнаруживается ассоциативный механизм запоминания слов. «Я ударила СОВОЧЕК», — плачет маленькая девочка. Оказывается, она упала на спину и ударила лопатку. Вторая просила, чтобы ей принесли из кухни СЫРОГО КЛОУНА. После расспросов выяснилось, что речь шла о петрушке. Очевидно, воспринимая слово лопатка, ребенок запомнил сам механизм переноса названия с одного понятия на другое (лопатка — «маленькая лопата» и «широкая треугольная кость в верхней части спины»), а затем подменил одно слово другим из той же тематической группы. Аналогичный сбой произошел и со словом петрушка. Первоклассница сообщила родителям, что ей задали изобразить ИСПОРЧЕННУЮ ЛИНИЮ. Оказалось, что речь №ла о ломаной линии.
Таким же образом могут запоминаться и части слов. Так, ребенок, который объявил, что слышал по радио ПЕСНЮ КУВШИНЦ явно перепутал кувшин с графином (речь шла об арии старой гра~ финн). Затем звуковой образ слова был утрачен, вернее, подменен другим, но сохранилась ритмо-мелодическая структура слова, в которую и был вставлен чужой корень.
Ботинки есть просят пойти на поправку куда глаза глядят душа в пятки ушла вольная птица открыть Америку посчитать в уме взгляд упал на что-нибудь на свежую голову нервы шалят он у нее под башмаком в подметки не годится
Фразеологизмы, как правило, обладают свойством непроницае мости, т.е. в их состав обычно нельзя ввести новый компонент. Дет тем не менее зачастую деформируют их, расширяя объем, вставляя например, прилагательные или местоимения: «Он этого ДО СВОЕГО ГРОБА не забудет». Они могут опускать какой-нибудь компонент фразеологизма, разрушая его как языковой знак: «Ну, КАМЕНЬ УПАЛ», — с облегчением произносит семилетняя девочка, узнав что ее пес, о котором она беспокоилась, здоров. Компонент с дущи оказался пропущенным.
Многие фразеологизмы характеризуются ограниченной сочетаемостью, которую можно постичь лишь в результате достаточно длительного пользования языком. Основная сложность заключается в том, что отсутствует какая бы то ни было мотивированность выбора, — необходимо просто запомнить, что с чем сочетается. Именно такие случаи для ребенка особенно сложны. Ограниченная сочетаемость свойственна большой группе фразеологизмов, имеющих значение большой степени проявления какого-либо качества. Так, из рук вон означает только плохо. Однако речевой опыт ребенка еще не настолько велик, чтобы это усвоить. Если он слышал этот фразеологизм несколько раз, то еще не может сделать вывод обо всех особенностях его употребления. Ведь ребенок слышит примеры правильного употребления лексической единицы, а ему нужно понять не только то, когда ее можно употребить, но и то, когда ее употребить нельзя, он должен знать о наличии так называемых запретов на сочетаемость слов. В этом состоит одна из сложностей усвоения языка: ребенок должен усвоить язык вместе с определенной системой имеющихся в нем запретов, в то время как случаев неверного употребления взрослые в его распоряжение не предоставляют. В высказывании ребенка «Мы жили тогда ИЗ РУК ВОН ДАЛЕКО» фактически нет смысловой ошибки, однако такое сочетание невозможно из-за сложившейся традиции. Аналогичные ошибки: «Тишина — ХОТЬ ГЛАЗ ВЫКОЛИ» (мы ведь так говорим только о темноте); «Он плачет С НОГ ДО ГОЛОВЫ»] «Пить хочу КАК РЕЗАНАЯ»] «Зачем вы радио ВО ВЕСЬ ОПОР включили?»
Для части фразеологизмов характерен устойчивый порядок элементов. Дети его нередко нарушают. «Ну, БОГУ СЛАВА, приехали», — сказала семилетняя девочка, когда поезд благополучно прибыл в Крым, и мать поняла ее не сразу.
Встречаются случаи контаминации двух в чем-то схожих фра" зеологизмов: «Я ВЫБИВАЛСЯ ИЗ КОЖИ, но у меня ничего не получилось» (выбиваться из сили лезть из кожи)] «Они хотели РАСПОЛОЖИТЬ его в свою сторону» (расположить к себеи привлечь на свою сторону}] «Будете у меня ХОДИТЬ НА СТРУНОЧКАХ» (ходить по стрункеи ходить на цыпочках}.
Одно из знаменательных явлений, фиксируемых в речи детей, -модификация фразеологизма, объясняемая в большей или меньшей степени осознаваемым стремлением ребенка вернуть фразеологизму мотивированность, так называемую внутреннюю форму, т.е. восстановить связь между общим значением фразеологизма и значениями составляющих его компонентов. При этом непонятные, устаревшие слова заменяются более понятными, фразеологизм хоть кол на голове теши никак не устраивает детей. Во-первых, глагол тесать им фактически не знаком, а если кому-то л знаком, то все равно «тесание кола на голове» представляет собой совсем невероятную картину, поэтому фразеологизм подвергается серьезной перестройке, призванной обеспечить его мотивированность. Одна девочка переделала его так: «Хоть КОЛОМ В ГОЛОВЕ ЧЕШИ». Чесать— понятнее, чем тесать, к тому же весь образ зримее и яснее, соответствующим образом преобразуется форма слова кол, превращающегося в орудие действия. Другой ребенок тот же фразеологизм переделал иначе: «Хоть КОЛ НА ГОЛОВЕ ПИШИ». Тут кол совсем другой, и действие с ним другое, однако перестройка отнюдь не бессмысленная. Потускневший образ, легший в основу образования фразеологизма, заменяется другим, более живым и ярким.
Сестру-отличницу младший брат характеризует так: «Она такая умная, у нее СЕМЬ ПРЯДЕЙ НА ЛБУ!» Возможно, ребенку не очень понятно, почему пряди на лбу должны свидетельствовать о способностях человека, но пяди и вовсе непонятны, и нет никакой возможности увидеть за этим словосочетанием какую-нибудь живую, осязаемую картину, а именно к этому стремится ребенок. Самое главное в любой структурной перестройке, осуществляемой ребенком, — выявление некоего первоначального образа, может быть, не до конца ассоциируемого со значением целого высказывания. Даже если смысл целого не всегда ясен ребенку до конца, все же какая-то мотивированность или намек на нее появляется.
Уже поколения детей переделывают выражение вверх тормашками в ВВЕРХ КАРМАШКАМИ. Довелось нам слышать и ВВЕРХ РОМАШКАМИ. В самом деле, что такое эти загадочцые ТОРМАШКИ! Колени? Пятки? Какой-нибудь вид одежды? Или еще что-нибудь? Взрослых, однако, такая неопределенность не смущает. Смысл целого ясен, и этого достаточно. Ребенку нужна еще и какая-то мотивировка, в противном случае выражение теряет свою образную основу. Случилось услышать и выражение ШЕВЕЛИ ТОРМАШКАМИ в значении иди быстрее — так модифицирован фразеологизм шевелить ногами со структурной заменой компонента тормашки, осмысленного в значении ноги.
Мы уже не раз говорили о том, что, не упорядочивая факты ребенок не в состоянии овладеть языком. Лучший способ запомнить какую-либо лексическую единицу — это хоть в какой-нибудь степени осмыслить ее форму и связать со своим предшествующим опытом. В ходе подобной перестройки устраняются устаревшие слова, которые могут входить в состав фразеологических сращений. Так, не совсем понятен глагол витать во фразеологизме витать в облаках. Многие дети приспособились переделывать его, заменяя витать на летать: «ЛЕТАТЬ В ОБЛАКАХ». Это несравненно проще и понятнее.
Еще забавный пример модернизации фразеологизма. Вместо «Молодец был такой красивый — ни в сказке сказать, ни пером описать» — «...такой красивый, что НИ В ГАЗЕТЕ ПРОЧИТАТЬ, НИ В КНИГЕ НАПИСАТЬ». Образ получился более современным, а общее значение высшей степени качества сохранилось. Одна девочка в течение ряда лет говорила вместо заморить червячка — ЗАМАНИТЬ ЧЕРВЯЧКА и вспоминала, уже повзрослев, что ей всегда казалось, что есть какой-то специальный червячок, который нужен для аппетита, и его приходится специально приманивать каким-нибудь небольшим угощением.
Подобного рода модификации возможны и в речи взрослых. Если внимательно прислушаться, то можно заметить в речи некоторых взрослых суть да дело вместо суд да дело или скрипя сердцемвместо требуемого нормой скрепя сердце.
В состав некоторых фразеологизмов входят и устаревшие грамматические формы слов, например краткие прилагательные, стоящие в форме косвенных падежей, деепричастия совершенного вида на -А/-Я и т. п. Дети их модернизируют, порой сами не отдавая себе
в этом отчета.
Дети говорят:
средь белого дня на босую ногу сложив руки сломив голову
Взрослые говорят:
РПР
Мы уже не раз говорили о том, что, не упорядочивая факты ребенок не в состоянии овладеть языком. Лучший способ запомнить какую-либо лексическую единицу — это хоть в какой-нибудь степени осмыслить ее форму и связать со своим предшествующим опытом. В ходе подобной перестройки устраняются устаревшие слова, которые могут входить в состав фразеологических сращений. Так, не совсем понятен глагол витать во фразеологизме витать в облаках. Многие дети приспособились переделывать его, заменяя витать на летать: «ЛЕТАТЬ В ОБЛАКАХ». Это несравненно проще и понятнее.
Еще забавный пример модернизации фразеологизма. Вместо «Молодец был такой красивый — ни в сказке сказать, ни пером описать» — «...такой красивый, что НИ В ГАЗЕТЕ ПРОЧИТАТЬ, НИ В КНИГЕ НАПИСАТЬ». Образ получился более современным, а общее значение высшей степени качества сохранилось. Одна девочка в течение ряда лет говорила вместо заморить червячка — ЗАМАНИТЬ ЧЕРВЯЧКА и вспоминала, уже повзрослев, что ей всегда казалось, что есть какой-то специальный червячок, который нужен для аппетита, и его приходится специально приманивать каким-нибудь небольшим угощением.
Подобного рода модификации возможны и в речи взрослых. Если внимательно прислушаться, то можно заметить в речи некоторых взрослых суть да дело вместо суд да дело или скрипя сердцемвместо требуемого нормой скрепя сердце.
В состав некоторых фразеологизмов входят и устаревшие грамматические формы слов, например краткие прилагательные, стоящие в форме косвенных падежей, деепричастия совершенного вида на -А/-Я и т. п. Дети их модернизируют, порой сами не отдавая себе
в этом отчета.
Дети говорят:
средь белого дня на босую ногу сложив руки сломив голову
Взрослые говорят:
РПР
Из лесу елочку
ЛИТЕРАТУРА
Ахутина Т. В. Порождение речи. Нейролингвистический анализ синтаксиса. - М., 1989.
Белътюков В. И. Об усвоении детьми звуков речи. — М., 1964.
Белътюков В. И., Салахова А. Д. Об усвоении детьми звуковой (фонемной) системы языка // Вопросы психологии. — 1975. — № 5.
Бодуэн де Куртенэ И. А. Избранные труды по общему языкознанию. — М., 1963. - Т. 2
Бондарко А. В. Теория морфологических категорий. — Л.: Наука, 1976.
Бондарко А. В. Проблемы грамматической семантики и русской аспекто-логии. - СПб., 1996.
Брунер Дж. Онтогенез речевых актов // Психолингвистика. — М., 1984.
Бюлер К. Духовное развитие ребенка. — М., 1924.
Выготский Л. С. Мышление и речь. — М., 1996.
Выготский Л. С. Вопросы детской психологии. — СПб., 1997.
Гвоздев А. Н. Вопросы изучения детской речи. — М., 1961.
Гвоздев А. Н. От первых слов до первого класса: Дневник научных наблюдений. — Саратов, 1981.
Гвоздев А. Н. Развитие словарного запаса в первые годы жизни ребенка.— Куйбышев, 1990.
Говорят дети: Словарь-справочник/Сост. С.Н.Цейтлин, М.Б.Елисеева. -СПб., 1996.
Горбачевич К. С. Нормы современного русского литературного языка. -М., 1978.
Горбачевич К. С. Вариативность слова и языковая норма. — М., 1978.
Горелов И. Н. Проблема функционального базиса речи в онтогенезе. — Челябинск, 1974.
Горелов И. Н. Невербальные компоненты коммуникации. — М., 1998.
Горелов И. Я., Седов К. Ф. Основы психолингвистики. — М., 1997.
Горелов И. Н. Парадигматика и синтагматика как возможные показатели динамики семантических отношений в раннем онтогенезе // Психолингвистические исследования. — М., 1978.
Гринфилд П. М. Информативность, пресуппозиции и семантический выбор в однословных высказываниях //Психолингвистика. — М., 1984.
Детская речь: Тексты. Дневники. Наблюдения. — СПб., 1993.
Детская речь: Словарь лингвистических терминов/Сост. С. Н. Цейтлин, М. В. Русакова. - СПб., 1996.
Детские словообразовательные инновации/Сост. С. Н. Цейтлин. — Л., 1986.
Дарвин Ч., Тэн И. Наблюдения над жизнью ребенка/Пер, с франц. и англ. -СПб., 1900.
Жинкин Я. И. Механизмы речи. — М., 1958.
Жинкин Н. И. Смысл и грамматика//Язык и человек. — М., 1970.
Жинкин Я. И. Психологические основы развития речи// В защиту живого слова. — М., 1966.
Залевская А. А. Слово в лексиконе человека: Психолингвистическое исследование. — Воронеж, 1990.
Залевская А. А. Вопросы теории овладения вторым языком в психолингвистическом аспекте. — Тверь, 1996.
Захарова А. В. Усвоение дошкольниками падежных форм//Доклады АПН РСФСР. - 1958. - № 3.
Земская Е. А. Речевой портрет ребенка (к вопросу о системности некодифицированных сфер устной речи)// Язык: система и подсистемы. К 70-летию М. В. Панова. - М., 1990.
Земская Е. А., Китайгородская М. В. Наблюдения над просторечной мор-фологией//Городское просторечие. Проблемы изучения. — М., 1984.
Золотова Г. А. Синтаксический словарь: Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. — М., 1988.
Елъмслев Л. О категориях личности-неличности и одушевленности-неодушевленности // Принципы типологического анализа языков различного строя. — М., 1972.
Исенина Е. Я. Психолингвистические закономерности речевого онтогенеза. (Дословесный период). — Иваново, 1983.
Исенина Е. И. Дословесный период развития речи у детей. — Саратов, 1986.
Исенина Е. И. Коммуникативная значимость вокализаций в дословесном периоде развития речи у детей (сравнительное экспериментальное исследование) //Структуры языкового сознания. — М., 1990.
Карпова С. Я, Колобова И. Я. Особенности орентировки на слово у детей. — М., 1978.
Касевич В. Б. Онтолингвистика: типология и языковые правила//Язык, речь и речевая деятельность. — М., 1998. — Т. 1.
Кацнелъсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. — М., 1972.
Кацнелъсон С. Д. Содержание слова, значение и обозначение. — М.; Л., 1965.
Кольцова М. М. Ребенок учится говорить. — М., 1979.
Косериу Э. Синхрония, диахрония и история//Новое в лингвистике. — Вып. III. - М., 1963.
Кубрякова Е, С. Данные о детской речи с общелингвистической точки зрения //Детская речь как предмет лингвистического изучения. — Л., 1987.
Кубяркова Е. С. Размышления об аналогии//Сущность, развитие и функции языка. — М., 1987-6.
Кубрякова Е. С. Аналогия и формирование правил в детской речи// Детская речь: лингвистический аспект. — СПб., 1992.
Кубрякова Е. С. Типы языковых значений. Семантика производного слова. - М., 1981.
Кузьмина Т. В., Столярова Э. Я, Цейтлин С. Я. Речь русского ребенка: Звучащая хрестоматия. Приложение к Бюллетеню Фонетического фонда русского языка. — Санкт-Петербург; Бохум, 1994.
Леонтьев А. А. Основы психолингвистики. — М., 1999.
Леонтьев А. А. Исследования детской речи //Основы теории речевой деятельности. — М., 1974.
Леонтьев А. А. Слово в речевой деятельности. — М., 1965.
Ленская Я Я. Язык ребенка (Онтогенез речевой коммуникации). — М., 1997.
Лурия А. Р., Юдович Ф. Я. Речь и развитие психических процессов ребенка: Экспериментальное исследование. — М., 1956.
Лурия А. Р. Язык и сознание. — М., 1979.
Лурия А. Р. Из дневника за 1938—1941 гг.(Наблюдения за развитием дочери)// Вестник Московского университета. Сер. 14. Психология. — 1992. — № 2.
Менчинская Я. А. Развитие психики ребенка: Дневник матери. — М., 1957.
Менчинская Я. А. Психическое развитие ребенка от рождения до 10 лет: Дневник развития дочери. — М., 1996.
Мехович Т. А. Материалы к словарю детской речи (неузуальные слова). -Владивосток, 1983.
Негневицкая Е. Я, Шахнарович А. М. Язык и дети. — М., 1981.
От нуля до двух: Дневниковые записи /Сост. С. Н. Цейтлин, — СПб., 1997.
От двух до трех. Дневниковые записи/Сост. С. Н. Цейтлин, М. Б. Елисеева. - СПб., 1998.
Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка. — СПб., 1997.
Протасова Е. Ю. Некоторые аспекты процесса номинации у детей// Язык и когнитивная деятельность. — М., 1989.
Протасова Е. Ю. Дети и языки: Организация жизнедеятельности детей в двуязычном детском саду. — М., 1988
Сахарный Л. В. Осознание и объяснение производных слов детьми-школьниками //Живое слово в русской речи Прикамья. — 1992.
Салахова А. Д. Развитие звуковой стороны речи ребенка: Дневник матери. — М., 1973.
СлобинД., ГринДж. Психолингвистка. — М., 1977.
Русская разговорная речь: Фонетика. Морфология. Лексика. Жест. — М., 1983.
Сикорский И. А. О развитии речи у детей//Собр. соч. — Киев, 1899. — Т. 2.
Слобин Д. Когнитивные предпосылки развития грамматики// Психолингвистика. — М., 1974.
Словарь русского ребенка: Материалы по развитию детского языка. — М.; Л., 1926.
Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики: Труды по языкознанию. — М., 1977.
Суперанская А. В. Язык и дети: Проблемная группа по экспериментальной и прикладной лингивистике. Предварительные публикации. — Вып 72. - М, 1975.
Тер-Минасова С. Г. К проблеме детской речи//Вопросы языкознания. -1969. - № 4.
Типология каузативных конструкций/Отв. ред. В. С. Храковский. — Л., 1969.
Тулъвисте Т. О развитии метаязыковых способностей у детей//Язык и структура знания. — М., 1990.
Уфимцева Н. В. Психолингвистические характеристики функционирования категории падежа существительного в русском языке // Психолингвистические проблемы грамматики. — М., 1979.
Уфимцева Н. В. Человек и его сознание: проблемы формирования// Язык и сознание: парадоксальная рациональность. — М., 1993.
Ушакова Т. Н. Функциональные структуры второй сигнальной системы и психофизиологические механизмы внутренней речи. — М., 1979.
Ушакова Т. Н. О механизмах детского словотворчества //Вопросы психологии. - 1969. - № 1.
Фергюссон Ч. Автономная детская речь в шести языках//Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. VII. — М., 1975.
Харченко В. К. Словарь детской речи. — Белгород, 1994.
Цейтлин С. Я. «От двух до пяти» К. И. Чуковского и проблемы современной лингвистики//Русский язык в школе. — 1985. — № 6.
Цейтлин С. Н. Речевые ошибки и их предупреждение. — СПб., 1997.
Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи/Под ред. Е. С. Куб-ряковой. — М., 1991.
Чуковский К. И. Матерям о детских журналах., — СПб., 1911.
Чуковский К. И. От двух до пяти (любое издание).
Шахнарович А. М. Психолингвистические проблемы овладения общением в онтогенезе//Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф., Шахнарович А.М. Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. — М., 1979.
Шахнарович А. М., Юрьева Н. М. Психолингвистический анализ семантики и грамматики (на материале онтогенеза). — М., 1990.
Шахнарович А. М., Лендел Ж. «Естественное» и «социальное» в языковой способности человека//ИАН ОЛЯ. - 1978. - Т. 37. - № 3.
Швачкин Я. А^. Развитие фонематического восприятия речи в раннем возрасте// Известия АПН РСФСР. - 1948. - Вып. 13.
Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. — Л., 1974.
Элъконин Д. Б. Развитие речи в дошкольном возрасте. — М., 1958.
Якобсон Р. Избранные работы. — М., 1985.
Якобсон Р. Вклад Энтони в лингвистику//Якобсон Р. Язык и бессознательное. — М., 1996.
Атз/еЫ М. Еап^иа^е с!еуе1ортеп1: ггот ЫггЪ 1О 1Ьгее. — НШзсЫе, К}, Ьаигепсе Ег1Ьаит, 1984.
Ва1ез Е., ВгеМегСоп I. апА ЗпуЛег. Ргогп Р1гз1; ^огйз 1о Сгаттаг: тсИуМиа!
аШегепсез агЫ а1з5Ос1аЫе тесЬатзтз. — СатЬп^е, 1988. В1оот I. Опе югй а! а <лте. - ТЬе На§ие, МоШоп, 1973. ВЬотЬ. Ьап§иа8еаеуе1ортеп1:Ьэт1;Уо1:оЛгее. - СатЬгк^е, ИтуегзНу Ргезз,
1991.
Вготт К. А йгз! 1ап^иа§е: Ле еаг!у з1а§ез. - СатЪгЫ§е, Мазз., 1973. СПотзЪу N. ЗуШасИс з1:шс1:игез. - ТЬе На§ие, Моигоп, 1972. С1агН Е. ТЬе Ьех1соп 1п Ас^и^з^1^оп. - СатЬп^е, 1993. С1агЪ Я., С1агЪ Е. РзусЬоЬ^у апс! 1ап§иа§е; ап т(:го(1исйш1.— Кеу УоА; Нагони! Вгасе ^ОVапоV^сЬ, 1977.
СгийепйепА. Ьап§иа§е 1п 1пГасу апс! сЫ1с1Ьоо(1. - МапсЬез1;ег, 1979. Пге^ег 1^. V. ЕуЫепсе &от 1Ье йгз! з1а§ез оГ тогрЬо1о§у асди1з11;1оп Ьг
Нп^шзИс 1Ьеогу: ех1га^гатта11с тогрЬоЬ^у апс! (НттиЙУе8//Ас1аЬ1п-
§шз!1са ЦаЫепз1а 27, 1994. Пге8з1ег №. V. апА Кагр/А. ТЬе ъЬеогеИса! ге!еуапсе оГ рге- апс! рго!отог-
рЬоЬеу т 1ап§иа^е ащт$Июп//ЧеагЪооЪ о^ МогрЬоЬ^у. - 1994, 1995. 1п§гат В. Р1гз1: Ьап&иа§е Ас^и^з^1:^оп. МеЛос!, Оезспр^оп апс! Ехр1апа1лоп. -
СатЬпа^е, 1989. ЬеороШ ^. ЗреесЬ (1еуе1ортеп1; о$ а ЫЬп^иа! сЫЫ: а Ьп^и1з1'з гесогй. Уо1.
1-4, 1939-1949. МасШтпеу ТЬе СШЬВЕЗ Рго]ес1: Тоо1з Ьг Апа1у21П8 Та1Ь. - Кеи^егзеу,
Ноуе апа Ьопаоп, 1991. №1зоп К. 81гисШге агк! з1га1е§у 1п 1еагшп§ Ю ЫЪ. Мопо^гарЬз о^ 1Ье 5ос1-
егу оГ КезеагсЬ т СЫЫ ОеуеЬртеп! 38. - СЫса^о, 1973. КезсогЬ I. Оуегех1епз1опз т еаг!у 1ап§иа^е аеуеЬртепг/Лоигпа! оГ СЫЫ
Ьап^иа^е, 7, 1980. 51оЫп Б. АЬз1гас1:з оГ 5оу1е1: зта1ез о^ сЫЫ 1ап§иа§е // ТЬе §епез1з оГ 1ап-
ёиаее. -- Ей. ЗтИЬ апй МШег, СатЬпйбе, 1966. 5/обш П. ТЬе СгоззИп^шз^с 51иау о( Ьап§иа§е Асдшз^юп. - Уо1з. 1 апа 2. -
наЫа1е, К}, 1985. 5пог& С. ТЬе ВеуеЬртеп! оГ СопуегзаНоп Ье1уееп Мо1:Ьегз агЫ ВаЫез //
]оигаа! оГ СЫЫ Ьап^иа^е, 4, 1977. 5^п? С. ипА&егп №. В1е ЮпаегзргасЬе. - Ье1р21§, ВаПЬ, 1907.
ТотазеИо М. Р1гз1: УегЬз. А сазе з^иау о{ еаг!у ^гаттаИса! аеуеЬртеп!:. -
СатЬпйее, 1992.
Учебное издание Цейтлин Стелла Наумовна
ЯЗЫК И РЕБЕНОК
– Конец работы –
Используемые теги: язык, ребенок, Лингвистика, детской, речи0.079
Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: ЯЗЫК И РЕБЕНОК. ЛИНГВИСТИКА ДЕТСКОЙ РЕЧИ
Если этот материал оказался полезным для Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:
Твитнуть |
Новости и инфо для студентов