РЕЛИГИОЗНАЯ ФИЛОСОФИЯ

Начало XX в. в духовной жизни России было ознаме­новано появлением сильной религиозно-философской школы, идеи которой восходят к концепциям таких русских мыслите­лей, как И. Киреевский, А. Хомяков, П. Юркевич, К. Леонтьев, Вл. Соловьев. По словам С. Булгакова, философские идеи по­следнего послужили импульсом для окончательного формиро­вания целостного и последовательно развитого христианского миросозерцания [17, 264]. Мировоззрение представителей этой школы складывалось и под влиянием идей многих западных мыслителей — от античных до современных. Люди высочайшей культуры, получившие блестящее воспитание, энциклопедически образованные, отличавшиеся разносторонними художественны­ми интересами, они вобрали в себя знание всей мировой куль­туры, выделив в ней предмет своего главного интереса — оте­чественную и зарубежную религиозную мысль. Усвоение духов­ного наследия прошлого давало «вдохновляющие» импульсы к творчеству, пробуждая для собственной интуиции [34, 2, 265]. Философы, писатели, публицисты, они явились выразителями наиболее острых социальных проблем своего времени. Продол­жая своим творчеством генеральную линию мировой культуры,они представили в своих концепциях ту особую квинтэссенцию духа, которая получила название русского ренессанса.

Направление русского религиозного идеализма объединил в своих рядах ярких личностей, мыслителей, каждый из кото­рых создал свою антропологию, свою гносеологию и свою ме­тафизику. Объединяющим началом их оригинальных трудов была этическая проблематика, которой подчинено обсуждение широкого круга проблем социальной жизни и философского со­знания. Антипозитивистская направленность их взглядов про­явилась в критике тех направлений социальной мысли, которые опирались на исключительную веру в науку, — позитивизма, неокантианства, марксизма. Основываясь на опыте развития духовной жизни России, они пришли к идее создания новой формы религиозного сознания, потребовавшей отступления ог ортодоксальной православной позиции, чем закрепили за собой название «русских светских богословов». Развитие этого тече­ния прошло нелегкий путь — через запреты властей и синода к официальному признанию, что обращает на себя внимание как свидетельство и сложной ситуации в обществе, и неодно­значности отношения этой группы философов к существующим: порядкам.

Знакомство с деятельностью религиозных философов нача­ла века требует знания общей обстановки в российском обще­стве, для которой было характерно нарастание кризисных яв­лений во всех сферах жизни, сопровождавшихся, с одной сто­роны, возрастающей активностью народных масс, а с другой — распространением настроений пессимизма и растерянности в. интеллигентской среде. Многие представители общественной мы­сли начинают отказываться от материалистического объяснения мира и человеческой истории. Этот процесс, охвативший все стороны общественного сознания, вызвал к жизни движение, получившее название «борьба за идеализм». Крушение просве­тительских идеалов, еще недавно служивших символами веры передовой интеллигенции, приводит к бурному выражению про­теста против материалистического мировоззрения под лозун­гом преодоления материализма как догматического, метафизи­ческого учения. Это сопровождалось небывалым взрывом мис­тических настроений, усилением экзистенциалистских мотивов в. философии, распространением фаталистического взгляда на историю. В конечном счете во всех этих процессах как в зерка­ле отразились серьезные противоречия в обществе, резкое рас­хождение устремлений различных общественных групп и их представлений о гуманистических идеалах и путях движения к ним.

В это время на Западе, тоже как результат преодоления кризисной ситуации, появляется «философия жизни» (В. Дильтей) с ее главным акцентом на процессы понимания и интро­спекцию. В центре философских исследований оказываются ду­шевно-духовные явления как важнейший элемент жизнедеятельности индивида. Сознание и поведение человека начинают исследоваться как целостный процесс с помощью понятий «со­переживание», «вчувствование», «вживание». В трудах филосо­фов-идеалистов начала века центральное место занимала эти­ческая проблематика: личность, ее сознание, моральная жизнь, отношение права и морали. Эта тематика по-своему преломля­лась в концепциях разных представителей этого течения: отно­шение личности и индивидуальности в контексте соборности со­знания и метафизического начала (С. Трубецкой), взаимоотно­шение права и морали (Франк). С. Трубецкой занимался ис­следованием того, как отдельное сознание обосновано во «все­ленском сознании» («универсальном субъекте»), как соотносят­ся вселенская человечность и «безличное, родовое, инстинктив­ное сознание как базис человеческого сознания, его нижний слой».

В философской мысли России идея целостности духовно-ду­шевного мира получает свое особое выражение уже в конце 70-х — начале 80-х годов, у Вл. Соловьева, начиная с его «Чте­ний о Богочеловеке». Идея Богочеловека и философия всеедин­ства составили основу учения этого мыслителя о Правде как форме реализации христианского идеала и его концепции веч­ной женственности. Вл. Соловьев был предтечей тех более позд­них религиозно-идеалистических учений, которые складывались в русской мысли на рубеже столетий. Метафизика всеединства стала объединяющим элементом для всех этих очень разных по своему содержанию учений.

Завершение философских исканий русских философов-идеалистов относится к самому началу XX в.; этот момент получил отражение в опубликованном в 1903 г. сборнике статей С. Бул­гакова «От марксизма к идеализму», в ряде других работ ав­торов, перешедших к этому времени с позиций «легального марксизма» и радикального демократизма в стан борцов за идеализм. «Русская жизнь в параличе — и духовная, и поли­тическая, и экономическая» [15, 19], — воскликнул С. Булга­ков в то время, когда он пришел к убеждению, что найти выход из тупика и указать путь к духовному раскрепощению может лишь идеалистическая философия — единственная истинная форма сознания. Человек становится человеком благодаря ре­лигиозному сознанию, ибо оно составляет то высшее, что.у не­го есть. А это означает, что главной задачей русской культуры должно стать пробуждение в нашем обществе «свободной и по­тому искренней и бескорыстной религиозной мысли», и решение ее представлялось С. Булгакову состоящим из четырех частей: политическое раскрепощение, экономическое возрождение, куль­турный ренессанс и религиозная реформация [21].

В философии Н. А. Бердяева эсхатологические мотивы при­обрели форму учения о конечных судьбах мира, об утрате смысла истории. Наследуя традиции иудаизма с его идеей кон­ца человеческой истории, идею Шопенгауэра о вечности суб­станционального всепронизывающего волевого начала, претер­певающего перевоплощение с появлением каждого нового «Я», и концепцию «вечного возвращения» Ницше, Бердяев создает свою теорию «нового христианства», или «нового гуманизма». Провозгласив в качестве основной реальности человеческое существование, он основную цель своего учения видит в объяснении творческого начала в человеке. Бог Бердяева утрачивает значение внешней упорядочивающей силы, он лишь наделяет человека свободой и творчеством. Все остальное человек делает сам.

Таким образом, каждая личность, обладающая божественным даром свободы и творчества, реализует себя в контексте глобального кризиса культуры, философии, искусства. Конкретизация этого положения строится на основе идеи Богочеловека, под которым разумеется индивид, наделенный божествен­ным духом. Каждая личность, согласно Бердяеву, несет в себе божественное начало. Его новый Бог обладает качествами простых смертных: он лишен могущества, он не карает грешников и, сойдя на землю, он страдает как любой человек. И содержание божественного в нем тоже имеет вполне человеческие черты: свобода и творчество.

Считая неосуществимой любую попытку человека воплотить свои идеалы на земле, Бердяев ищет выход в создании «нового христианства», с победой которого, как он думает, задача духовного самосовершенствования личности вытеснит из сознания людей ложную цель, именуемую революционным преобразова­нием общества. «Божье творчество с человеком, человеческое творчество с Богом» — эта бердяевская формула подразумевает и творение человеком своей собственной судьбы, и непрерыв­но совершаемый им выбор между добром и злом, т. е. она выражает сущность деяний Богочеловека, реализуемую в процессе миротворения.

Персоналистическая этика Бердяева представляет собой де­тально разработанную концепцию, в основу которой положена идея сугубо личностной природы нравственных суждений. Согласно этой концепции любые акты нравственного поведения могут быть охарактеризованы с точки зрения трех соответствующих видов этики: этики закона, этики искупления и этики творчества. Этика закона есть свод правил, норм, установлений, принятых в данной среде и служащих основой повседневного общения и поведения. Подчинение общей для всех норме дела­ет несущественными индивидуальные особенности людей, которые согласно абстрактной идее делятся на добрых и злых. Этика искупления базируется на идее благодати, любви. Здесь уже больше возможностей для выявления индивидуальности. Этика творчества, позволяющая рассматривать нравственный облик человека через связь с творческим актом, обладает наибольши­ми возможностями раскрытия его во всей уникальности и не­повторимости.

реди выдающихся русских мыслителей начала XX столе­тия одно из первых мест принадлежит Семену Людвиговичу Франку. В основе его метафизики всеединства лежит установка на целостность (всеединство) живого бытия. Путь к новому, праведному социальному устройству он видит в уходе от власти космических сил, ибо достижение неомраченного блаженного бытия возможно лишь при условии сохранения его целостности. Конкретный идеализм Франка строится не на идее предметного; бытия, а на принципе единства субъекта и объекта. То есть процесс самораскрытия бытия происходит в форме творчества реальных человеческих индивидов по приобретению ими живо­го знания. Отказ от признания этого единства, уход от влияния космических сил чреваты поистине катастрофическими послед­ствиями: практически это становится источником бесконечного неумолимого уничтожения самой жизни и тем самым возможно­сти ее морального совершенствования.

В своей статье «Онтологическое доказательство бытия Бо­га» Франк, развивая идею Блаженного Августина («Бога через себя познаем»), обращается к анализу мистической интуиции как к остатку живого знания. Духовная жизнь, пишет он, есть откровение, процесс самораскрытия реальности. Сама идея Бо­га совпадает с его существованием, а подлинная сущность бы­тия заключена не в знании объективного мира, а в недрах его духовности. Так Франк приходит к отрицанию самочинности человеческого разума. Человеческое поведение, взаимоотноше­ния между людьми, культуру, отраженную в формах поведения и языка, Франк рассматривал в контексте отношений права и нравственности, придавая этой традиционной теме русской со­циологии и философии свое особое звучание. Чтобы понять смысл этих отношений, говорит он, необходимо выйти на уро­вень чистого закона и «чистой формы» — это единственный путь к общечеловеческой культуре. Его метафизика человечес­кого бытия основана на идее, согласно которой человек, вмещая в себе Бога как абсолютную ценность, способен преодолеть свою самоизоляцию и ощутить в себе движение духовного на­чала.

Философскими взглядами Франка определяется и предло­женная им трактовка событий, происходящих в современном ему мире. В своей статье «Ересь утопизма» он рассматривает фашизм и тоталитаризм как результат гордыни, как мировую трагедию человечества. Воля, утверждает он, в основе своей да­же самая благая, может сочетаться с безмерностью и дерзно­венным своеволием. И тогда она оказывается злой волей, пре­вращаясь в ересь утопизма. Отсюда вывод: совершенство жиз­ни не может быть обеспечено людьми, берущими на себя роль спасителей, если они находятся под воздействием идеи утопиз­ма. Они заблуждаются, считая, что не власть греха, а непра­вильное устройство мира является причиной несчастий. И что построить новый мир можно, лишь разрушив мир старый. Чисточеловеческая воля, замечает Франк, разбивается об эту непре­клонность искателей истины. И в этом как раз заключен ис­точник универсального террора.

Русская религиозная мысль начала века, оказавшая огром­ное влияние на развитие науки об обществе и духовную жизнь в стране, нуждается в глубоком и всестороннем изучении как одно из наиболее значительных явлений в истории социологи­ческого знания.