Обязательства как бы из деликтов (квазиделикты).

 

I. Обязательства как бы из договоров, т.е. как бы контакты – это такие обязательства, которые возникают между лицами, не состоящими между собой в договоре.Как бы контракты объединяют односторонние правомерные и неправомерные действия. Из неправомерных действий возникают деликты и квазиделикты. К правомерным обязательствам как бы из дого­воров квазиконтрактам римское гражданское право относило два обязательства:

1) ведение чужого дела без поручения;

2) обязательства, возникающие вследствие необоснованного обогаще­ния одного лица за счет другого (см. табл. 14.1).

Сам термин «квазиконтракт» впервые был введен в научный оборот в «Институциях» Юстиниана. Рассмотрим первое внедоговорное обязательство – negatorium gestio. Автор учебника «Римское гражданское пра­во» З. М. Черниловский приводит в связи с этим такой пример. Наш сосед, держащий лавку и нечто дающий нам в кредит, отлучился для покупки новой партии товара как раз тогда, когда ураган снес значительную часть черепицы, покрывающей крышу его лавки. Мы, не имея на то поруче­ния, занялись срочным ремонтом крыши, чтобы дождь не испортил со­держимое лавки. Таким образом, здесь возникает следующее. Одно лицо (gestor) ведет дело другого лица хозяина имущества (dominus) управляет, распоряжается его имуществом, не имея на то поручения от dominus. Претор на аналогичные случаи предусматривал иски, по­добные тем, которые давались обеим сторонам по договору поручения (mandatum).

Необходимыми предпосылками для возникновения в этом случае обязательства (negatorium gestio) были:

1) непосредственное, конкретное ведение чужого дела (ремонт крыши, уборка урожая, забота о рабах, животных и т. д.);

2) лично у этого лица ни по закону, ни по обязательству не было обязанности совершать данные действия. Возникновению обяза­тельства способствовало лишь чувство морального долга позаботиться об интересах другого лица;

3) действия гестора носили целесообразный, оправдательный ха­рактер. Гестор должен при этом исходить из предположения, что хо­зяин одобрит его действия;

4) забота о чужом долге должна быть направлена на увеличение или хотя бы на сохранение наличного имущества;

5) гестор должен относиться к делу заботливо, по-хозяйс­ки, отвечать за всю вину;

6) в случае, если у гестора в результате ведения чужого дела появятся деньги, приращение имущества, он обязан отдать их хо­зяину;

7) гестор обязан предоставить хозяину полный отчет о проде­ланной работе, издержках, затратах и т. д.;

8) хозяин в случае одобрения действий гестора возмещал ему все издержки, затраты, поощрял его. Однако сам гестор не обязан требовать от dominus вознаграждения. В случае неодобрения всех этих действий хозяином гестор имел право потребовать возмещения понесенных им затрат у претора.

Вторым видом аналогичного обязательства являлось обязательство из неосновательного обогащения (condictio sine causa), возникшее из недолжного ошибочного платежа, произведенного нами или нашими поверенными. Приоб­ретение это внешне законно и переносит на приобретателя право собственности. Но здесь нет достаточного юридического обоснования потому, что отсутствует непременный элемент переноса права собственности – наша воля на совершение этой сделки. Ошибка в объекте никак и никогда не выражает дейс­твительной воли. Остается право на истребования ошибочно уплаченного или пе­реданного (см. табл. 14.2). Эти обязательства получили защиту посредством четырех кондикционных исков. Среди них:

1) иск о возврате недолжно уплаченного (condictio indebiti);

2) иск о возврате имущественного представления, цель которо­го не достигнута (condiсtiо ad rem dati);

3) иск о возврате украденного (condictio ex causa furtiva);

4) иск о возврате полученного из несправедливого или неправильного основания (condictio ex causa injusta).

Начнем с анализа первого иска – о возврате недолжно уплаченного. Для его возникновения необходимо было:

1) сам факт платежа с намерением погасить долг;

2) отсутствие долга, который предполагалось погасить лицом, совершившим платеж;

3) в основе уплаты несуществующего долга лежит извинительное заблуждение, ошибка лица, совершившего платеж.

Если долг и существовал, то кредитором являлся не тот, кому совершался платеж, или должником был не тот, кто платил. Платеж признавался совершенным по несуществующему долгу. Из факта уплаты недолжного возникало обязательство возвратить неправомерно полученное. Оно по своему содержанию на­поминало договорное.

Второй иск из этой группы – иск о возврате имущественного представления, цель которого не достигнута. Необходимыми элементами возникновения иска здесь были:

1) предоставление имущественной выгоды одним лицом другому. Выгода могла выражаться в передаче денег или имущества, отказе от требований в пользу другого лица.

2) предоставление выгоды сделано, имея в виду определен­ную цель. Предполагалось событие, с кото­рым связано имущественное представление. Так, например, Тиций дал Муцию денег в счет оплаты за его балкон, выходящий на дорогу Форумов,мимо которого, по утверждению Муция, будет шест­вовать войско Катона. Но, увы, триумф полководца не состоялся. Здесь для возвращения денег необходим кондикционный иск.

Третий вид иска – иск о возврате полученного посредством кражи. Причиной появления иска была не только ненависть к ворам (odio furtum), но и соображения практического характера. Вещи, полученные посредством кражи, не становились собственностью вора. Эти вещи могли быть в любой момент виндицированы собственником. Хотя кон­дикционный иск предполагал кражу, однако юридическим осно­ванием возврата являлся факт полученного обогащения за счет иму­щества другого лица без достаточного к тому основания. И в этом случае обязательство возникает подобно реальным контрактам. Кондикция в этом случае представлялась только собственнику украден­ного. Ответчиками здесь могли быть вор или его наследники. Пособ­ники вора отвечали по деликтному иску. Вор отвечал также за слу­чайную гибель вещи, а также за возврат плодов от вещи, какие мог бы получить потерпевший от кражи, если бы вещь не была украдена.

Четвертый иск – о возврате неосновательного обогащения. Это об­щая кондикция, общий иск о возврате неосновательного обогащения, которое подлежало возвращению тому, за чей счет оно образовалось.

II. В ряде основания причин возникновения обязательства в римс­ком праве важное место занимают деликты (см. табл. 14.3). Деликт – это противоправное действие, правонарушение, все, что совершается не по правилу. Так, по закону Аквилия считалось, что деликтом является противозаконное и сопровождающееся ущербом умышленное или неосторожное нарушение чужого права, правонарушение, причинение вреда отдельному лицу, семье или имуществу. В результате чего независимо от воли правонарушителя возникали новые права и правовые обязанности. В зависимости от последствий, связанных с деликтами, деликты в римском праве подразделялись на публичные и частные. Публичными деликтами являлись уголовные преступления, а также те правонарушения, которые нарушали интересы государства. Они влекли за собой смертную казнь, поражение в правах, телесное наказание, конфискация имущества и т. д. Дела связанные с этими деликтами были подведомственны особым уголовным судам. (См. лекцию 15).

Частные деликты рассматривались как посягательство на инте­ресы отдельных лиц. Денежные штрафы по частным деликтам поступали потерпевшим. Частные деликты в своем развитии прошли, прежде всего, период частной мести. Затем начался период замены частной мести добровольными соглашениями, возмещением вреда. Это уже наглядно видно в законах XII таблиц.

Последующим этапом развития обязательств из частных деликтов (delicta privata) было ознаменовано установление обязательных композиций, т. е. штра­фов. Римские юристы писали о правонарушениях: «люди нарушают право умышленно, в порыве чувств или случайно. Умышленно – разбойники в шайке; в порыве чувств – пьяные в драке, в том числе с оружием; случайно – когда на охоте стрела, выпущенная в зверя, убивает человека. Никого нельзя освободить от ответственности за правонарушение. За правонарушение и вред отвечает лично правонарушитель».

Особенности деликтных отношений:

1. В отличие от договорных обязательств деликтные не всегда переходили по наследству. Наследник должника не отвечал по деликтному обязательству, к ним мог быть предъявлен иск только в том случае, когда он получил определенную выгоду в результате де­ликта.

2. Деликтная ответственность, в отличие от договорной, строи­лась по принципу камуляции. В то время, как договорная ответствен­ность могла быть либо долевой, либо солидарной, деликтная ответс­твенность при совершении деликта несколькими лицами как бы умно­жалась на их число. Каждый из провинившихся, причинивших вред, отвечал в полной мере. (Например, по искам из кражи штраф обязаны уплатить в полном объеме все воры, принимавшие участие в во­ровстве).

3. Несовпадение дееспособности лиц в договорном и деликтном обязательстве. Несовершеннолетние, как мы знаем, не могли всту­пать в договорные отношения, а следовательно, нести договорную от­ветственность. Деликтная же ответственность наступала и для несо­вершеннолетних.

4. Со времен законов XII таблиц сохранилась и так называемая ноксальная ответственность домовладыки за вред, причиненный его подвластными детьми и рабами. Если деликт совершался подвластным, домовладыке представлялся выбор – возместить вред или выдать ви­новного для наказания, для отработки причиненного вреда.

Одним из первых деликтов являлась личная обида (iniuria). Обида могла быть совершена действием (реальная) или словом (вербальная). Здесь должно проявиться пренебрежение, неуважение к другому лицу, связанное с умыслом причинить ему телесный или нравственный ущерб. Обида приводила к умалению чести, доброй репутации потерпевшего от деликта. Сюда же относили посягательство на целомудрие женщины или юноши. В целом обиду римляне понимали и воспринимали как беззаконие.