ИСКУССТВО XVII ВЕКА

В начале XVII века усиление крепостного гнета вызвало широкое народно-освободительное движение. Одновременно шла борьба за власть внутри класса феодалов, что облегчило интервенцию польских, литовских и шведских войск.

Общенародное движение привело в 1612 году к изгнанию интервен­тов. Постепенно восстановилась экономика. Но ликвидация последствий разорительной войны осуществлялась за счет усиления эксплуатации крестьян и мелкого посадского люда. Городские бунты, восстания Болот­никова и Степана Разина сотрясали устои государственной власти.

Во второй половине XVII века успешно развивались ремесла и тор­говля, росли общерусские экономические связи, складывался общерус­ский рынок.

Во всех областях культуры шла борьба между старыми церковными и новыми светскими формами, которые постепенно побеждали, что привело к дальнейшему усилению реалистических тенденций в искусстве.

Русская наука в XVII веке испытывала подъем. Все большее значение приобретали естественные и точные дисциплины. Укреплялись связи с За­падной Европой, откуда привозили книги по астрономии, медицине, геогра­фии. В литературе большое внимание уделялось человеку, его судьбе, пе­редаче его сложного внутреннего мира.

В первой половине XVII века строились многочисленные небольшие посадские, иногда бесстолпные, церкви. Они воздвигались не только в Моск­ве. Впервые строительство приобрело широкие размеры в провинциальных городах. Такого типа храмы, причудливо и разнообразно украшенные, воспринимались как светские по своему духу.

Один из важных памятников этого периода — Успенская («Дивная») церковь Алексеевского монастыря в Угличе. Она была заложена в 1628 го­ду, то есть еще до того, как патриарх Никон резко выступил против наруше­ний канонической строгости в церковной архитектуре. «Дивная» цер­ковь — трехшатровая. Однако внутри ее шатры были отрезаны от интерь­ера храма сомкнутыми сводами, то есть носили чисто декоративный характер.

Архитекторами Баженом Огурцовым, Антипом Константиновым, Трефилом Шарутиным и Ларионом Ушаковым был построен в 1635 —1636 го­дах Теремной дворец Московского Кремля. Его трехэтажный объем носит явно выявленный ступенчатый характер. Со всех сторон дворец окружает гульбище. Два пояса разноцветных поливных изразцов венчают верхний ярус здания. Первоначально стены дворца, интерьер которого особенно уютен, были расписаны.

Для второй половины века типичным становится небольшой храм — пятиглавый и бесстолпный, с трапезной, приделами, галереей, колокольней и крыльцами с шатрами. Таковы церкви Троицы в Никитниках и Рождест­ва Богородицы в Путинках (Москва), соборы Ростовского кремля.

В эти годы в Ярославле, который особенно расцветает и богатеет, широ­ко ведется храмовое строительство. Для храмов Иоанна Златоуста в Ко­ровниках и Иоанна Предтечи в Толчкове характерно введение яркого узора из поливных изразцов. Разнообразные по форме изразцы составляют орна­менты, рельефом часто изображены фантастические животные или расте­ния. В колорите преобладает сочетание желтого с зелеными и синими тона­ми. Яркие цветные изразцы придают зданиям подчеркнуто нарядный ха­рактер.

Типичный памятник ярославского зодчества — церковь Ильи Пророка в Ярославле — представляет обширный, хорошо освещенный внутри четырехстолпный храм, окруженный крытыми галереями.

Стиль русской архитектуры самого конца XVII века условно именуется «нарышкинское барокко». Заказчиками характерных зданий этого стиля были бояре Нарышкины, а подчеркнутая декоративность этих храмов дала основание определить стиль как барочный.

Самый замечательный памятник этого архитектурного направления — церковь Покрова в Филях (1690—1693). Здание поставлено на высокий арочный подклет и окружено галереей с широко раскинувшимися лестни­цами. На высоком четверике, к которому примыкают со всех сторон по­лукруглые пристройки, поставлено два уменьшающихся в объеме восьме­рика. Верхний увенчан главой на восьмигранном барабане. В архитектуре храма все подчинено симметрии, его силуэт строен и легок.

XVII век был периодом расцвета деревянной архитектуры. К наиболее значительным светским постройкам принадлежал несохранившийся дворец царя Алексея Михайловича в Коломенском. Он был сооружен артелью плотников во главе с Семеном Петровым и Иваном Михайловым. Дворец состоял из семи хором и представлял собой сложное по композиции здание, сочетавшее большое количество срубов-клетей, примыкавших друг к другу и соединенных переходами.

Исключительным по своеобразной красоте памятником русского дере­вянного зодчества справедливо считается церковь Преображения в Кижах (ок. 1714). Это восьмерик с четырьмя прирубами. На четверике располага­ется еще два уменьшающихся по высоте восьмерика. Прирубы и ступенча­тое покрытие храма увенчиваются ярусами бочек с главками. Они поднима­ются пирамидой к центральной, самой большой главе. Ясность композиции церкви сочетается с богатством форм.

Монументальная живопись XVII века переживает несомненный рас­цвет. Многочисленные храмы в Ярославле, Ростове Великом, Суздале, Вологде и, наконец, в Москве расписываются фресками. Росписи этого времени особенно своеобразны. К ним более всего подходит сравнение с цветистым ковром. Число поясов-регистров увеличивается, а размеры композиций уменьшаются. Тщательная выписанность делает их похожими на произведения станкового искусства, как бы развешанные на стенах храмов. В сценах большое внимание уделяется многочисленным бытовым подробностям. Замедленно развертывается перед зрителем рассказ. Худож­ник стремится построить композицию в глубину. Он передает пространство, хотя и несколько условно. Архитектура и пейзаж определяют место дей­ствия. Масштабные соотношения фигуры и архитектуры становятся более естественными.

Значительные изменения происходят в иконографии фресок. Изобра­жая сцены из жизни пророка Елисея, художник церкви Ильи Пророка в Ярославле основой композиции делает сцену жатвы, причем показывает ее как работу крестьян в поле. Впервые живописцы вводят обнаженные фигуры, проявляя при этом определенное понимание пластической анато­мии. В это время выдвигается плеяда замечательных живописцев: Любим Агеев, Дмитрий Григорьев Плеханов, Федор Евтихеев Зубов, среди которых Гурий Никитин — создатель росписей церкви Ильи Пророка в Ярославле, был одним из наиболее передовых художников своей эпохи.

В оформлении храмов особое значение приобретает деревянная скуль­птура. Памятников этого вида искусства от XVII века сохранилось доволь­но много. Скульптура всегда расписывалась, причем теми же темперными красками, которые применялись иконописцами. Обычно фигура святого передавалась довольно плоскостно и была рассчитана на одну главную точку зрения. Среди святых, которых любили изображать русские скуль­пторы, первое место занимает Никола, по преданию, защитник Можайска. Его изображают с моделью города Можайска в левой руке, в правой у не­го — меч.

С введением книгопечатания книга стала более доступной широким слоям населения. Число рукописей сильно сократилось. Их выполняли теперь только для подарков, подношений, вкладов в монастыри. На руко­писную миниатюру в свою очередь оказали влияние гравюры, иллюстриро­ванные печатные книги. Особенно роскошные рукописи создавались в Ору­жейной палате, которая в то время представляла собою своеобразную худо­жественную мастерскую. Среди книг этого времени распространены титулярники, содержащие галерею портретов русских князей и царей начиная с Владимира. В XVII веке на Руси распространялись листы с гравированными изображениями самого разнообразного содержания. Сначала это гравюры на дереве — ксилографии, а затем уже на металле. В гравюре, прежде чем в живописи, воплотились новые художественные принципы. В ней ранее, чем в иконах и фресках, стали использоваться светотеневая моделировка и прямая перспектива.

Русская иконопись второй половины XVII века связана с именем ху­дожника, который в своем творчестве сочетал старые традиции с новыми исканиями. Симон Ушаков (1626 —1686) был человеком разносторонних интересов. Вместе со своим другом Иосифом Владимировым он отстаи­вал в теоретических сочинениях право художника изображать реальную жизнь. В «Слове к любителям иконного писания» он призывал художни­ков правильно отображать земную красоту, сравнивая живопись с зерка­лом. Интерес к теории искусства, столь показательный для всей деятель­ности Ушакова, вообще характерен для этой эпохи.

Ушаков был иконописцем и должен был следовать канонам, как того требовала церковь. Однако художник смело вводил в изображения эле­менты реальной жизни, многочисленные бытовые подробности. В иконах он последовательно применял светотеневую моделировку, придавая по­чти скульптурную объемность ликам святых, Христа или Богоматери.

В иконе, выполненной по царскому заказу, «Богоматерь Владимир­ская» (позднее она стала называться «Насаждение древа государства Российского», ил. 28) Ушаков в центральном медальоне изобразил Вла­димирскую Богоматерь, которая считалась покровительницей Руси. Ме­дальон с ее фигурой расположен на стволе дерева, в ветвях которого по­мещены небольшие медальоны с портретами русских великих князей и царей. В этой иконе художник проявил себя незаурядным портретистом.

Сочетание старых и новых тенденций особенно заметно в иконе Симона Ушакова «Троица». Взяв за основу старую иконописную схему компози­ции, художник, стремясь показать божественную сущность своих персона­жей, обильно покрыл их одежды золотыми линиями, уделив большое вни­мание и золотому фону, на котором разворачивается действие. Лица и руки ангелов переданы, однако, так объемно, как их не изображали до сих пор. В построении композиции художник применил некоторые элементы пря­мой перспективы, незнакомой старым русским мастерам. В форме здания, помещенного на заднем плане, ясно ощутимы черты архитектуры Возрож­дения, известной, очевидно, Ушакову по тем гравюрам, которые распро­странялись в это время.

Ушаков был одним из главных художников Оружейной палаты, которая в XVII веке становится основным художественным центром страны. Она приобретает исключительное значение как школа, занимающаяся подготовкой высококвалифицированных мастеров живописи и прикладного искусства. Лучшие из них остаются при Оружейной палате, выполняя различные государственные и частные заказы. Особенно расцветает деятельность Оружейной палаты, когда во главе ее становится боярин Богдан Хитрово, человек тонкого вкуса и незаурядных организаторских способностей. В Оружейной палате работали не только русские художники. Приезжие мастера часто обогащали творческий опыт русских живописцев, способствовали совершенствованию их технических навыков, они знако­мили питомцев Оружейной палаты с масляной техникой, с законами прямой перспективы, с особенностями светотеневой моделировки форм. В 1660-х годах здесь трудились армянин Богдан Салтанов, голландец Даниил Вухтерс, грек Алостон Юрьев и другие.

Для русских художников этого времени характерен интерес к изображе­нию реального человека, его индивидуальных черт. Портрет — первый светский жанр в древнерусской живописи. Ему суждено было стать основ­ным уже в следующее, XVIII столетие. В портретах, называемых в это время парсунами (видоизмененное слово «персона»), живописцы стремят­ся к тому, чтобы как можно точнее воспроизвести внешнее сходство. Однако в общих принципах композиции, в некоторой идеализации образов явно ощутимы старые иконописные черты.

Во второй половине XVII века в портретах можно выделить два направ­ления. В одних случаях художники, изображая царя и бояр, создают парадные композиции, идеализируют образ, возвеличивая портретируемо­го. В других — ставится задача как можно более точного изображения, почти иллюзорности в передаче фактуры тканей, блеска глаз, мягкости кожи лица.

Реальная жизнь начинает все более интересовать живописцев. Передача портретных черт персонажей, внимание к реальному пейзажу, к бытовым деталям, к элементам светотеневой моделировки, обращение к прямой перспективе — все это черты нового, которые еще соседствуют со старыми традиционными формами.

Русское искусство X—XVII веков создало значительные духовные цен­ности. Без них было бы невозможно последующее блестящее развитие отечественной художественной культуры. Принципы древней архитекту­ры: ее ясную конструктивную логику и идейно-художественную образ­ность, ее связь с окружающей природой, синтез со скульптурой (владимиро-суздальская школа) и живописью (например, фрески Нередицы) всегда учитывали в дальнейшем зодчие и художники России. Древние живописцы в своих станковых и монументальных произведениях ставили и решали большие композиционные и колористические задачи. В известной степени ограниченные иконографическим каноном, они создали национально свое­образное искусство, которому чужды суровая торжественность и холодная созерцательность Византии, не свойственна и преувеличенная экспрессия готики. Вместе с тем высокий этический идеал русского человека с его моральной чистотой и душевной стойкостью нашел в нем яркое выражение.