ЖИВОПИСЬ

Живопись первой половины XVIII столетия представлена новыми для русского искусства жанрами. Получают свое развитие историческая компо­зиция, баталия, портрет, зарождаются натюрморт, миниатюра. Широкое распространение получает монументально-декоративная живопись. Она используется в оформлении интерьеров, росписи триумфальных ворот и т. д.

В станковой живописи основными материалами становятся холст и мас­ляные краски.

В ранних произведениях, создававшихся на рубеже столетий, еще со­храняются элементы средневековой портретной живописи — парсуны, с характерной для нее передачей социального положения модели, статично­стью поз, плоскостностью трактовки форм, интересом к орнаменту, или, как тогда говорили, «узорочью». Постепенно портрет начинал все глубже воссо­здавать внутреннее содержание человека. Примером может служить порт­рет Я. Ф. Тургенева (1694, ил. 34). В первой четверти XVIII века появи­лись портреты, в которых правдиво запечатлены образы многих выдающих­ся современников.

Самыми крупными художниками первой половины XVIII века были И. Н. Никитин и А. М. Матвеев. Они быстрее других преодолели иконо­писные влияния и создали подлинно художественные произведения искус­ства нового времени.

И. Н. Никитин (ок. 1685 — не ранее 1742) принадлежал к числу первых петровских пенсионеров. Уже ранние портреты Ивана Никитича Никитина отличались большим мастерством исполнения. Петр I очень гордился Ни­китиным. Когда художник уезжал за границу, Петр писал своей жене Ека­терине в Данциг, чтобы она предложила особам прусского двора позировать ему, «дабы знали, что есть и из нашего народа добрые мастеры».

Никитин неоднократно писал портреты самого Петра I. Ярко прояви­лось мастерство Никитина в портрете Петра на смертном одре. Это не­оконченное произведение несет следы быстрого, смелого письма, оно выпол­нено в эскизной манере уверенной рукой опытного художника. О таланте и мастерстве Никитина говорят также и другие его портреты, например, Г. И. Головкина (1720-е гг., ил. 35) и Г. С. Строганова (1726).

Наиболее значителен не только в творчестве самого Никитина, но и во­обще в русской портретной живописи первой половины XVIII века так называемый «Портрет напольного гетмана» (1720-е гг., ил. 36). Художни­ком изображен пожилой, как бы уставший от долгих трудов человек. При­стальный взгляд из-под нахмуренных бровей, обветренное лицо, спутанные волосы и распахнутая одежда придают ему черты естественности и покоря­ющей зрителя простоты, которые нечасто встречаются в искусстве XVIII века. Это один из немногих портретов, в которых человек не позирует, не представлен перед зрителем в «наиприятнейшем свете», а полон глубокой внутренней жизни. Великолепно удалось художнику и колористическое решение полотна.

После смерти Петра I Никитин переехал в Москву, где продолжал рабо­тать. За хранение пасквиля на Феофана Прокоповича он был посажен в Петропавловскую крепость, а затем бит плетьми и отправлен в Сибирь. В 1741 году Ивану Никитину разрешили вернуться, но, по-видимому, на обратном пути из Тобольска он умер.

Портретное искусство Никитина — вершина в истории развития рус­ской живописи первой половины XVIII века. Никому из его современни­ков-художников не удалось достичь такого глубокого проникновения в су­щество человеческой психологии, такого артистизма и профессионального мастерства.

А. М. Матвеев (1701-1739) приобрел профессиональные знания в Гол­ландии и Фландрии. После возвращения в Россию Андрей Матвеев воз­главил «Живописную команду», сыгравшую большую роль в развитии русского искусства и особенно в подготовке художников. Эта «Живописная команда Канцелярии от строений», возникшая в Петербурге в начале XVIII века, занималась созданием художественного убранства многочис­ленных построек столицы и других городов. Кроме того, опытные худож­ники (в том числе и Матвеев) обучали здесь молодежь, впоследствии твор­чески ярко проявившую себя. Матвеев много работал в области монумен­тально-декоративной живописи. Он исполнил композиции для Петро­павловского собора, Зимнего дворца, триумфальных ворот, многих церквей и дворцов Петербурга. Большинство этих росписей не сохранилось, так как сооружения, где они находились, были разрушены или перестроены. Одна­ко немногие сохранившиеся станковые произведения художника, напри­мер ученические работы «Аллегория живописи», «Венера и Амур», а так­же относящиеся к периоду творческой зрелости полотна портретного жан­ра свидетельствуют о его высоком профессионализме, мастерском владении кистью. «Автопортрет с женой» (1729 (?), ил. 37) отличается остротой характеристик, точностью изящного рисунка, мягкостью живописной леп­ки, что делает его убедительным примером успехов русской портретной живописи того времени.

В начале XVIII века в области портретного жанра работал целый ряд талантливых мастеров. Среди них брат Ивана Никитина — Роман, также побывавший в пенсионерской поездке, семья художников Одольских.

Многообразие форм портретного жанра проявилось в произведениях миниатюристов— «финифтных дел мастеров» Г. С.(?) Мусикийского и А. Г. Овсова, создавших серию портретов Петра I и его ближайшего окру­жения.

Середина XVIII века— время подъема и возрождения национальных традиций — в области живописи представлена именами И. Я. Вишнякова, А. П. Антропова, И. П. Аргунова. Легкость и свобода в построении компози­ции, в движении кисти и мазке петровских пенсионеров сменяется у масте­ров середины столетия большей традиционностью письма, нарочитостью в позировании модели. Локальность цветовых пятен в полотнах Антропова, архаизм композиции Вишнякова, статика Аргунова связывают их произве­дения с искусством конца XVII века.

И. Я. Вишняков (1699 —1761) явился учеником и преемником А. Матве­ева на посту главы «Живописной команды». Монументальные композиции этого мастера не дошли до наших дней. О выдающемся мастерстве и ода­ренности Ивана Яковлевича Вишнякова можно судить по портретам К. и Н. Тишининых (1755) и особенно Сарры Фермор (1749, ил. 38) Изо­бразив девочку в платье придворной дамы, художник, вместе с тем, запечат­лел живой и реальный образ подростка — неловкость и скованность движе­ний, некоторая напряженность позы, угловатость. Несмотря на статичность модели, условность в трактовке фигуры, жеста, орнамента, портрет Сарры Фермор покоряет своей поэтичностью. Это, несомненно, одно из лучших живописных полотен середины века.

А. П. Антропов (1716 — 1795). Крупным мастером живописного портре­та, сочетавшим разнообразные художественные приемы, был в середине XVIII века Алексей Петрович Антропов. Сын солдата, он с шестнадцати лет начал учиться у Матвеева, а затем у Вишнякова, вместе с которыми создал ряд декоративных росписей в Петербурге, Москве и других городах. Неко­торые черты изобразительного языка Антропов воспринял у итальянского живописца П. Ротари, произведения которого он многократно копировал. В 1752 году он был послан в Киев для исполнения росписи интерьеров Андреевской церкви, только что построенной по проекту Ф.-Б. Растрелли. По возвращении в столицу Антропов был назначен на должность главного художника Синода. Деятельность его в этой сфере во многом определила характер серии исполненных им портретов представителей русского духо­венства. Если в портрете донского казака, героя Семилетней войны атамана Ф. И. Краснощекова (1761) художник отдает дань парсунной живописи (плоскостность, застылость поз, узорочье), то в других полотнах он гораздо глубже трактует человека. Портрет статс-дамы А. М. Измайловой (1759, ил. 39) интересен выразительной характеристикой модели. Его отличают национальная и историческая типичность образа, живописно-пластическая цельность. Портрет прост по композиции. Он построен на сочетании звуч­ных розовых и синих тонов.

В портрете Петра III, исполненном в 1762 году, отсутствует идеализа­ция, обычная для парадных царских портретов (особенно художников-иностранцев) , хотя его композиционное построение соответствует это­му типу.

И. П. Аргунов (1729—1802) — крепостной графов Шереметевых — представитель очень талантливой семьи архитекторов и художников. Как известно, многие художники XVIII века вышли из крепостных крестьян, а некоторые так и остались в крепостной зависимости до конца своих дней. Таким был Иван Петрович Аргунов. Отданный в обучение Г. Грооту, он овладел принципами построения парадного портрета. Не случайно в 1762 году Аргунов получил заказ написать портрет новой императрицы — Екатерины II. Творческая деятельность Аргунова развернулась в 1750— 1760-е годы. Он создал многочисленные портреты Шереметевых и людей их круга. Обычно они не позировали, и Аргунов, как он сам рассказывал, пи­сал их, наблюдая во время торжественных праздников во дворце. Однако Шереметев не смог оценить в Аргунове художника, давал ему нередко самые различные поручения и, наконец, отослал в Москву управлять своим московским домом, тем самым почти лишив его возможности заниматься живописью. К лучшим произведениям художника относятся парные по­ртреты К. А. Хрипунова, «иностранной коллегии переводчика», и его жены (1757) — людей незнатного происхождения. В них, в отличие от своего учителя Гроота и подобно Антропову, Аргунов изображает свои модели крупным планом: они словно находятся рядом со зрителем. О выдающемся таланте Аргунова свидетельствует «Портрет неизвестной крестьянки в рус­ском костюме» (1784, ил. II) — небольшая картина, выразительная по образному и колористическому решению. В портрете прекрасно передано достоинство русской женщины из простонародья.